[Elsa-tyan]

Название: Взгляд
Автор: Elsa-tyan
Фендом: White Collar
Персонажи: Питер Берк, Нил Кэффри
Рейтинг: G
Жанр: слеш, романтика, POV
Размер: драббл
Саммари: Немного о драгоценных камнях, вынужденном выборе и взгляде.
Состояние: закончен
Предупреждение: OOC, слеш
От Автора: Написано порывом. Сцена из серии 4x3. Не воспринимайте это всерьез, бобрята. Приятного прочтения!


Твои глаза такие голубые,
Пред ними меркнет неба синева.
В глазах я вижу тайны роковые,
А сколько в них я вижу озорства.

Они хитрят и маленьким лукавством
Глядят на мир, что окружает нас,
А иногда с особенным коварством
Дают любви мучительный отказ.

(фрагмент стихотворения)

Я склоняюсь поближе к столу и всматриваюсь взглядом в прозрачные алмазы. Выбираю голубой, а потом переворачиваю его, как просит Кэффри. В недоумении переключаюсь на светло желтый и бледно красный алмазы. Одновременно я восхищен и разочарован, ведь Нил смог в очередной раз смог меня перехитрить.

Маленькие камушки стоят целое состояние и, с их помощью все окупится с лихвой, как заверяет Кэффри. Его план продуман от начала до конца на всех этапах, но есть вещи, которые полностью зависят от меня.

Скупщик Кука, с которым я встречусь завтра, должна оценить только настоящие камни, оставив подделки без внимания. Поэтому теперь мой мошенник посвящает меня в то, как вынудил специального агента ФБР сделать выбор в пользу королевского голубого бриллианта.

Оказалось, все дело в галстуке, того же цвета платке, незаметных движениях, и вы можете подтолкнуть человека к нужной вам вещи.

Я задумался на несколько мгновений. Мое подсознание явно сыграло со мной злую шутку.

Думаю, Нил не узнает, что на мой выбор повлияли только его глаза, цвета самого чистого королевского голубого алмаза…

Хотя даже сам себе Питер Берк пока не признается, что каждый раз ловя на себе этот взгляд, готов отказываться от своих принципов, идти за Нилом, чувствуя, как адреналин и азарт заполняют его. На короткий миг мужчина полностью отдается эмоциям и ощущает себя обладателем самого ценного из сокровищ.

@темы: Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

[judge fudge]

Господа сообщники! А кто знает где проходят съемки сериала (НЙ, да, но может кто знает точнее)? И до какого момента они проходят?)

Какой тег ставить не знаю

---

[Hohepriesterin]

Добрый день! Приглашаю всех заинтересовавшихся на форумную ролевую, посвященную real-life.
Место действия - Лондон, рейтинг игры 16+

Добро пожаловать в мир захватывающих детективных сюжетов, которые причудливо смешиваются с привычной жизнью самых обычных горожан.

The game is on
на Catch you later.

Наши акции:
Акция #1 Study in Canon||Акция #2 On the other side||Акция #3 London never sleeps||Акция #4 I need U

В игру требуются Моззи и Питер Бьерк. (см. Акция #4 I need U)

---

помощь в поисках.

[Бася.]

здравствуйте))

меня интересует картина на заднем плане. наверняка она попадалась вам на глаза, постоянно же в кадре!))
реально ли найти её название и автора?
если да - помогите с этим, пожалуйста.
заранее спасибо

@темы: Изображения: скриншоты

---

Во имя Элизабет.

[Мечтательница_]

Название: Во имя Элизабет.

Персонажи: Питер, Нил.

Рейтинг: PG-13

Жанры: гет, ангст, психология, драма.

Размер: драббл.

Комментарий автора: спойлерные фотографии могут иметь страшную силу, если попадутся на глаза человеку с такой больной фантазией. Предупреждение! смерть персонажа.

Саммари: - Это ты виноват,- взбешенно выдохнул Питер сквозь зубы,- я привык тебе верить. Не думал, что могу так ошибиться....

- Прости,- только и мог ответить Нил, опуская руки,- стреляй....

Склад антикварного старья, которое никогда никто не купит, располагался далеко за чертой города. Пыль и отвратительные запахи были слишком сильны, чтобы их игнорировать. Но и обращать на них внимания уже просто не было сил.

Нил стоял с поднятыми руками, глазами испуганного зверя смотря то на Питера, то на пол за ним.

Питер был взбешен. Взбешен и напуган. А еще он держал в руках пистолет со взведенным курком и направлял его прямо в грудь мошеннику.

- Это ты виноват,- яростно выдохнул Питер сквозь зубы,- я привык тебе верить. Не думал, что могу так ошибиться....

Он не хотел снова плакать. Слезы уже должны были кончится в его глазах. В тот момент, когда последняя капля крови Элизабет застыла на его рубашке.

- О чем ты думал, черт возьми?!- теперь он выкрикивал вопросы, подходя все ближе к своей цели.

Нил неуверенно пожал плечами. Взгляд его потух, он и сам недавно вытер мокрые дорожки на щеках.

- Ты знал, что я собирался увидеться с ним,- голос его дрогнул, потому что то, что произошло, все еще не отпускало его. Консультант не мог просто оставить это в стороне и объяснить другу все бесстрастно,- ты знал, чего он хотел добиться. Знал...

- Так теперь я виноват?!- в отчаянии кричал Бёрк. Его лицо было красным от злости, глаза - от горя, а пальцы на руках, напротив, были белыми от усилия, с которым он сжимал оружие.

- Нет, нет,- тихо отвечал Нил, качая головой. Он смотрел сначала в пол под ногами, а теперь поднял лицо к потолку, в надежде сдержать новые потоки слез,- я не хотел. Эта фраза... сорвалась сама собой...

Питер нервно хохотнул, делая шаг навстречу:

- Сама собой, говоришь? ТЫ мне это говоришь? Образец сдержанности и самоконтроля, человек, всегда знающий что, где, когда и зачем он говорит? Фраза сорвалась?! Смотри мне в глаза Кэффри!

Нил резко перевел взгляд на друга. От боли сжалось все его существо. Никогда еще Питер Бёрк не выглядел таким измученным, таким яростным, таким разбитым, таким... постаревшим. Питер никогда не выглядел так.

- Прости,- только и мог ответить Нил, опуская руки и расправляя плечи. Он знал, что любые оправдания ничего не изменят. В его голове все еще стучала опрометчиво брошенная фраза: "Ты не сможешь её убить". Мошенник шагнул вперед со словами,- стреляй....

Федерал еще сильнее сжал рукоять пистолета. Палец лег на курок.

Ярость кипела в его жилах, а перед глазами стояла эта ужасная картина, открывшаяся их взорам, едва они вошли на склад: Элизабет, лежащая на полу в разодранном платье, а на стене за её спиной кровью выведено несколько слов: "Удивлен, Кэффри? Я смог". Даже не глядя на неё, Питер знал, его мертвая жена все еще там. Всего пара шагов назад, оборот, и вот она. И эти кровавые разводы..... И во всем виноват Нил!...

- Убирайся,- прошипел он сквозь зубы прежде, чем опустить пистолет,- убирайся и никогда не попадайся мне на глаза. Если ты сбежишь, только чудо убережет тебя от меня. Если ты останешься, я подам прошение о назначении для тебя нового куратора.

Нил хотел что-то сказать, как-то поддержать, но язык не поворачивался. Однако и ноги не слушались.

- Я сказал: УБИРАЙСЯ!!!- в исступлении кричал Бёрк.

В глазах мошенника горело непонимание. Он все еще позволял себя убить.

Когда в легкие Питера попало немного воздуха, он чуть спокойнее объяснил:

- Она бы не хотела этого,- слезы закрались в уверенный голос и федерал замолчал.

Нил шагнул назад. Поняв, что отныне вновь контролирует тело, он развернулся и быстрым шагом направился наружу, не желая заставлять Питера мучиться еще больше.

У дверей его настиг надломленный голос бывшего друга:

- К тому же, не ты один виноват в её... смерти. Я привел тебя в наш дом. Я не смог её защитить...

Сдавленный хрип выдал новый приступ рыданий.

Сглотнув в горле комок вины, Нил покачал головой в знак несогласия со словами друга и вышел.

Захлопнув за собой дверь.

@темы: Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

[Irsana]

Название: Презумпция вины
Фэндом: White Collar
Авторы: Bermuda Cross aka Suchtig, Nessi
Бета: Chibik_Kawaii
Пейринг: Питер/Нил
Рейтинг: R
Жанр: детектив
Предупреждения: ООС
Размер: миди
Отказ от прав: не наше, не претендуем
Саммари: «Виновен, пока не доказано обратное», как бы это ни было оскорбительно для Кеффри, именно так про него думает большинство. И в первую очередь, бывший наставник Питера. Но главное, какое мнение по этому поводу у самого Питера Берка?


Читать рассказ или Альтернативная ссылка

@темы: Персонажи: Моззи, Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Персонажи: Элизабет, Фанфики

---

[triskelos]

Скорее всего, это будет серия из таких вот мини-фиков, так что продолжение следует)
Написано на "Сто историй".

Название: Голоса
Автор: triskelos
Фандом: White Collar
Герои: Питер, подразумевается Нил/ОМП
Тема: "Преступления - Мошенничество"
Объём: 861 слово
Тип: слэш
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: не мое.
Саммари: Нил под прикрытием, и Питер, слушая его микрофон, не может поверить своим ушам.

Отпускать Нила работать под прикрытием – это всегда лотерея. Питер ненавидит такие операции – никогда не знаешь, что взбредет ему в голову, какую карту он решит разыграть, если что-то пойдет не так. Особенно если работать ему нужно будет с известным мошенником, который когда-то знал Нила как облупленного...

Питер отпил глоток кофе и попытался размять затекшую шею. Он был уже не в том возрасте, чтобы спокойно отсиживать двенадцатичасовые смены в фургоне. Даже два часа были для него пыткой, да еще и в полном одиночестве – Диана взяла отгулы, Джон слезно просил отпустить его пораньше. Теперь страдай вот за свою доброту.

- Нил, ты вот красиво все рассказываешь, - раздался в наушниках немного ленивый голос Мартина. – Но сам должен понимать, как это все выглядит…

Питер отдал бы многое за то, чтобы увидеть в этот момент его лицо. Что-то в этом Мартине смущало его уже несколько дней. Что-то странное, неуловимое – то, как Нил рассказывал об их былых делишках, как улыбался… Явно ведь что-то недоговаривал.

- С каких это пор ты такой осторожный? – услышал Питер голос Нила.

- С тех самых пор, как завязал с подделками, - судя по голосу, Мартин улыбнулся.

- Я тоже завязал, ты же знаешь.

Питеру показалось, что тембр голоса Нила немного изменился.

- Нил, тебе поверить – себя обмануть, - засмеялся Мартин.

Его смех тоже казался теперь ниже, глубже, как будто… Питер нахмурился. Что-то все-таки было нечисто.

Он попытался представить себе Нила и Мартина, сидящих друг напротив друга. Мартин, судя по фотографиям, был выше и крепче, со свежим тропическим загаром и слегка выгоревшими на солнце волосами. Таких парней Питер не выносил больше всего. Наверное потому, что всем остальным они нравились – и Элизабет, и, судя по всему, Нилу…

- Да перестань, - хмыкнул Нил. – Когда это я тебя обманывал?

- Тебе напомнить?

Подозрения переросли в твердую уверенность. Черт побери, Нил флиртовал. Так же, как обычно охмурял хозяек галерей и арт-консультантов. Только почему-то в отличие от тех случаев, когда Питеру было совершенно наплевать, кому там Нил строит глазки, сейчас его это зацепило.

Что он еще придумал? Почему не сказал Питеру, что собирается… И почему не сказал, что может…

- Прошлое – в прошлом, - раздался в наушниках голос Нила. – Сейчас все по-другому. Я уже совсем не тот Нил, которого ты помнишь.

- Выглядишь точно так же, - лениво хмыкнул Мартин. – Разве что чуть лучше, наверное.

Питер услышал шаги, стук льда в стакане, звук откручивающейся крышечки…

- Я предлагаю вполне законное дело, - сказал Нил еще более низким, убеждающим голосом. – Но даже если это и не так, ты ничего не потеряешь. Просто представь меня своим знакомым – и все, больше от тебя ничего не требуется…

- А мне с этого что?

Питер непроизвольно заскрипел зубами. В голосе Мартина было то, что ему категорически не нравилось. Он сто раз слышал, как с Нилом так разговаривали женщины – подозреваемые, потерпевшие, сотрудницы в ФБР, продавщицы в супермаркете. Но столько желания в голосе мужчины…

Господи, ему-то с этого что? Нил – взрослый парень. Берк, это не твое дело, не твое дело…

Нил тем временем пообещал в благодарность отреставрировать что-то, что висело у Мартина на стене.

- Прямо при тебе, если захочешь, - сказал он многозначительно. – Если ты не доверяешь…

- Не доверяю, - вздохнул Мартин.

Снова зазвенели кубики льда, но голоса стихли. Питер пытался представить себе, что происходит. Может, они рассматривают то, что нужно будет отреставрировать? Или просто молча попивают какой-нибудь баснословно дорогой виски. Или…

Или Нил устроил свою очередную игру в «гляделки». Почему-то именно от этой мысли ладони Питера непроизвольно сжались в кулаки.

- Нил… - неуверенно проговорил Мартин, и Питер понял, что угадал.

- Ты ничего не потеряешь, - сказал Нил все тем же голосом. – Только выиграешь.

- Да уж… Сначала отреставрируй картину, а там посмотрим, - обреченно сказал Мартин.

- Договорились, - усмехнулся Нил. – Когда приступать?

- Да хоть завтра.

Скрипнул паркет, Питер услышал несколько шагов, какую-то возню, непонятные звуки… Что, черт побери, происходит?

- Марти… - выдохнул Нил.

Питер никогда не слышал, чтобы он так к кому-то обращался…

Снова возня, и те самые странные звуки, подозрительно похожие на звуки поцелуя. Питер сжал кулаки так сильно, что руки начали затекать. Нил, твою мать, что ты делаешь?!

Тяжелое дыхание, опять влажные звуки поцелуя, что-то похожее на стон… Питер вдруг понял, что задержал дыхание. Что с ним происходит, почему он так реагирует?

- Твою мать, Кэффри! – выдохнул Мартин, судя по звукам, отступая на шаг. – Иди-ка ты пока, от греха подальше.

Что-то зашумело, и Питеру стало сложно разбирать слова. Ему показалось, что Нил тихо засмеялся и прошептал что-то совсем неразборчивое.

- Господи, да, хорошо, приходи завтра! – простонал Мартин. – Откуда ты опять взялся на мою голову?!

Пока Нил прощался и закрывал за собой дверь, Питер в который раз задавал себе тот же вопрос.

В фургон Нил вернулся веселым и беззаботным, хотя и выглядел, по мнению Питера, слегка взбудораженным.

- Все, считай, что МакГрегор у нас в кармане! Я же говорил, что с Мартином можно договорить! – скороговоркой выдал он.

- Нил, что ты… - начал было Питер, но понял, что не знает, как описать все свои эмоции достаточно кратко и цензурно.

- Не начинай, хорошо? – улыбнулся Нил, хоть и выглядел немного смущенным. – Главное, что сработало, да?

«Господи, за что?» - снова обреченно подумал Питер.

Ему начинало казаться, что он поседеет намного раньше, чем они распутают это дело.

@темы: Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

Супергерои

[Iry]

Еще один фик этого замечательного автора:

Фэндом: White Collar
Название: Супергерои/Superheroes
Автор: tommyhanson
Перевод:  Iry
Оригинал: здесь
Тип: джен
Жанр: легкий ангст
Рейтинг: РG-13
Персонажи: Нил, фоном другие
Объем: ~ 714 слов
Cаммари: До восьми лет Нил думал, что его отец был Бэтменом.

До восьми лет Нил думал, что его отец был Бэтменом.

Не Брюсом Уэйном из комиксов и субботнего сериала, но супергероем, который сражался со злом. Человеком, который спасал людей и защищал мир, - вот каким был его отец. По крайней мере, так говорила мама.

Еще она говорила, что отец погиб, когда Нил был совсем маленьким. Погиб как герой, сражаясь с плохими парнями, чтобы защитить справедливость и правосудие. Но иногда... Иногда Нил представлял, что отец еще жив, просто попал в ловушку заклятого врага. И когда папа, наконец, победит, то вернется домой. Обнимет Нила, скажет, что гордится им, и, может быть, даже научит его, как быть супергероем.

Нил знал, что этого не произойдет. Но притворятся было не так больно.

Однажды в третьем классе, когда Нил возвращался домой, Дилан Шейфер со своей бандой преградил ему путь. Дилан был пятиклассником, хотя на самом деле должен был учиться в седьмом. Он был раза в два выше Нила и в три - крупнее. Он остановился прямо напротив, приставив влажный, мясистый кулак к его груди.

- Так-так, а вот и наш маменькин сынок, - осклабился он, и его дружки как по команде заржали следом. - Идешь домой платьюшки мерить?

Нил держал голову высоко поднятой и смотрел прямо в маленькие черные глазки Дилана. Он знал, что медведи нападают, если чувствуют страх жертвы.

- У тебя неправильное произношение, - с вызовом сказал Нил. Он старался не улыбаться, глядя, как тупые приспешники Дилана застыли в замешательстве.

Дилан толкнул его, заставив отступить на шаг.

- Пытаешься меня запутать, маменькин сынок?

- Это совсем не сложно, - ответил Нил.

- Я больше тебя!

- Обратись к диетологам. - Нил смотрел, как на лице Дилана снова появляется недоумение, делая его похожим на косоглазую обезьяну.

Когда стало очевидно, что он не понимает, о чем идет речь, один из дружков сообщил:

- Кажется, он назвал тебя жирным, Дилан!

Нил бы поаплодировал этой догадливости, если бы внезапно не очутился на земле. Ладони саднило от удара об асфальт.

Дилан возвышался над ним, красный от злости.

Нил забыл, что медведи нападают и в том случае, если жертва их дразнит.

- А ну вставай, придурок! Поднимайся!

Нил начал вставать, но Дилан ударил его по ногам, снова сбив на землю. Теперь он ушибся локтем и не смог сдержать болезненный возглас.

- Вставай и дерись, как мужик, ты, трусливая девчонка!

Но Нил знал, к чему это приведет, поэтому оставался лежать на земле.

Дилан заехал ему по ребрам.

- Давай, сопляк, дерись со мной! Что, твой старик не учил тебя драться? - Его улыбка была злой и жестокой. - Ах, точно. У тебя же нет отца.

Нил похолодел.

- Заткнись.

- Твой отец умер, умер, умер! - издевался Дилан, - Сдох, как свинья!

- Мой отец был героем! - закричал Нил, смахивая выступившие на глазах слезы.

- Он был продажным грязным копом! Мой дядя Биф говорит, что он сдирал деньги и продавал героин банде Виста.

- Заткнись!

- Твой отец грязная свинья, а мать — просто лживая шлюха...

Нил бросился на Дилана.

Когда он, наконец, вернулся домой, его кулаки были покрыты ранами и ссадинами, и он плакал, вспоминая маленькие черные глаза. Нил вбежал в комнату, впервые в жизни не обращая внимания на маму, и, завернувшись в одеяло, пожелал, чтобы мир вокруг исчез. На следующий день он попросил ее рассказать правду.

С тех пор они никогда не заговаривали об отце, а Нил перестал верить в супергероев.

Пока не познакомился с Питером.

Питер был хорошим человеком, его безупречность вызывала желание подражать ему во всем. У него не было темных сторон, как у большинства героев. Вроде темных сторон Бэтмена, которые Нил, будучи ребенком, просто не мог заметить.

- Он как Супермен без сверхспособностей.

Питер был Суперменом. И когда Сара назвала его «Чудо-мальчиком», Нил поначалу возмутился, что она перепутала имена его супергероев, но в то же время он был немного взволнован. Потому что восьмилетний ребенок в душе Нила все еще хотел быть рядом с супергероем, на которого можно равняться. Хотел и сам стать супергероем.

И Питер дал ему такую возможность. Он был супергероем и мог сделать им Нила, научить поступать правильно, быть честным и хорошим.

- Это ты сделал. Пожар и все остальное - твоих рук дело.

Когда Питер обвинил его, Нил внезапно понял, каким идиотом был. Как он раньше не догадался?

Нил не был супергероем. И никогда не смог бы им стать. Питер только что отвел ему роль Лекса Лютора.

@темы: Перевод, Персонажи: Нил, Фанфики

---

[_Наблюдатель]

Фэндом: White Collar
Название: Рожденный в четверг
Автор: Shоlio (Friendshippеr)
Перевод:  _Наблюдатель
Оригинал: здесь
Тип: Джен; фоновый Нил/Элизабет
Жанр: AU, Hurt/Comfort
Рейтинг: PG-13
Персонажи: главным образом Питер, Нил, Элизабет
Объем: ~ 16 000 слов
Саммари: У Питера появляется пара необычных ангелов-хранителей. Сиквел к фику, в котором Элизабет встречает Нила прежде, чем Питера, и становится его сообщницей.
Предупреждения: Aльтернативка! И обратите внимание на пейринг.
От переводчика:

необходимая для понимания предыстория

Когда-то sholio написала фик "что было бы, если бы Элизабет встретила Нила раньше, чем Питера, и вступила в преступную жизнь вместе с ним"? Фик заставлял о многом задуматься - и был очень грустный. Потому что в самом деле, Эл в роли преступного гения была бы безжалостно практична (и практично безжалостна), все ее аферы были бы идеально организованы, и ничего никогда не пойдет под откос, потому что она предусмотрит всё. (Как сказали автору в комментах, на выборе Элизабет завязана вся предыстория шоу: в сериале она выбрала Питера, и он "выиграл", но будь она на стороне Нила, выиграл бы Нил). Так вот, Питер подбирался все ближе, и Эл уговорила Нила, что он опасен и нужно вывести его из игры - так что они его подставили. Тот фик кончается тем, что Питера выгнали из ФБР, а Нил с Эл затерялись где-то на средиземноморском побережье. Но на такой грустной ноте всё закончиться не могло, так что это - то, что случилось потом

Часть 1

Кто родился в понедельник,
Будет беленьким, как мельник.
Кто во вторник — справедливым.
А кто в среду — несчастливым.
Кто в четверг — бродягой вечным...
(детская потешка, русский перевод М. Бородицкой [1] )


Жилье Питера в Толедо представляло собой однокомнатную клетушку на четвертом этаже, с туалетом, работающим через раз, и неистребимым запахом плесени. Он перебивался с места на место, работая в основном ночным охранником на заводах и в подъездах. Это было одним из немногих похожих на охрану правопорядка занятий, которым он еще мог заниматься после увольнения из ФБР.

После подставы Кэффри ему повезло не загреметь в тюрьму. Большая часть его бывших коллег не разговаривали с ним, и Питер, зная, как сам относится к продажным копам, не винил их.

Стоя над ошметками прежней карьеры, он серьезно подумывал попробовать применить свой диплом бухгалтера, но в конце просто не смог. Отчасти потому, что прошло двадцать лет, и он забыл больше математики, чем когда-нибудь знал. А отчасти потому…

Он сам не знал, почему. Он считал своим призванием охрану правопорядка, и, похоже, все еще не мог это отпустить. Хотя это вело его на самое дно рынка рабочих мест. Мест, которые он продолжал терять, потому что пил гораздо больше, чем следовало бы.

Питер понимал, что это ведущая на дно спираль, но недостаточно, чтобы взять себя в руки и вырваться из нее, в основном потому, что не нашел еще стоящей причины. Он задолжал за аренду и подозревал, что скоро его выселят. Уже из третьего места, и он только что потерял место ночного сторожа на складе у реки, потому что не появился там три ночи подряд.

У него было ощущение, что он еще не на дне, и это долгий путь вниз.

Он только что просадил в баре свою последнюю зарплату – он знал, что не стоит, но это были выпивка и товарищество, а сейчас только это и помогало ему прожить еще один день. Полупьяный, поднялся по грязной лестнице в квартиру и остановился при виде двух вещей. Первой было напоминание о необходимости оплатить аренду, пришпиленное к двери. Второй – стоящая на пороге коробка.

Интересно.

Это была небольшая картонная коробка с Амазона, небрежно перехваченная скотчем. На боку черным маркером было написано его имя – ПИТЕР. Больше ничего. Питер осторожно толкнул ее носком ботинка. Она не затикала и не сделала еще чего-то опасного, так что он осторожно открыл ее.

Коробка была набита деньгами. Плоские стопки хрустящих купюр, аккуратно сложенных и перетянутых резинкой, наполняли ее под завязку.

– Какого черта? – вслух произнес Питер.

Он нагнулся ее поднять. Потом передумал. Люди не оставляют просто так коробки с деньгами. Кончилось тем, что он разведал все окрестности, не увидел признаков того, что за его квартирой следят, и только потом забрал коробку в квартиру и водрузил ее на потрескавшийся кухонный стол.

Коробка денег.

Он пролистал стопки купюр и убедился, что это действительно были деньги (двадцатки с непоследовательными номерами, в основном), а не "куклы" из газетной бумаги, скажем. Конечно, они могли быть фальшивыми. Могли быть много чем.

Питер внимательнее присмотрелся к надписи. Буквы были печатными, но в них все равно ощущалось что-то смутно знакомое. Петелька в букве Р, например.

Он не мог доказать это без лаборатории, и полагался лишь на чутье, но чутье Питера говорило ему, что это почерк Нила Кэффри.

– Вот мерзавец, – сказал Питер вслух, отчасти гневно, отчасти восхищенно.

Если Нил оставил деньги здесь, то а) они определенно предназначались Питеру (а не нарококурьер ошибся адресом, например), и б) почти наверняка были крадеными. Минут пять он рассеяно предавался фантазии оставить их и потратить. Оплатить все счета. Починить машину. Может, переехать в район, где каждый день по приходу домой его не поджидали новые художества на стене.

Потом он пришел в чувство и порылся в квартире – она была завалена пустыми пивными банками, грязным бельем и старыми газетами, чтобы переложить деньги во что-то, где не написано его имени. Не без определенного сожаления он бросил их в пакет для продуктов, завернул в другой пакет, чтобы содержимое было неразличимо на первый взгляд, и вышел из квартиры.

Он оставил деньги на крыльце молодежного центра, находящегося в нескольких кварталах вниз по улице, в депрессивной бетонной коробке. Нацарапал «Пожертвование» на обрывке бумаги и оставил перед дверью, где ее должен был найти первый же человек, появившийся в здании утром. При условии, что кто-то не украдет ее раньше, но эй, если кто-то из ребятишек, приходивших сюда, уйдет с ней, им она нужна куда больше, чем Питеру.

Он все еще сомневался – если Кэффри украли эти деньги из банка или что-то в этом роде (и уж однозначно, не заработали честным путем), их нужно было вернуть владельцам. Но у него не было способа узнать их контакты и вернуть их, так что это было наилучшей альтернативой.

Сунув записку в пакет, он вытащил одну пачку двадцаток и, по пути домой, тихо оставил по паре штук рядом с каждым спящим бездомным, что встретил. Для поднятия кармы. Не сегодня-завтра он вполне может стать одним из этих людей.

Последнюю двадцатку он оставил себе и купил на нее пиццу и упаковку пива. Какой смысл быть мучеником, в конце концов.

***

После пары дней вялого и безрезультатного поиска работы Питер решил собраться с духом, пойти поговорить с хозяином и попытаться уговорить его подождать с оплатой еще месяц. Чем бы это ему не помогло. Но его ждал сюрприз.

– Ваша аренда оплачена. Долг и три месяца вперед.

– Как? – спросил Питер, с сосущим ощущением в животе ощущая, что знает, как. Чего он не знал – почему.

– Милая молодая пара зашла сюда и оплатила, всего пару часов назад.

Угадал. Кэффри вернулся… и играл в какую-то игру. Питер был глубоко раздражен и в то же время заинтригован. Где-то глубоко внутри что-то пробудилось – прежнее любопытство, жажда знать, радостное предвкушение увидеть, сможет ли он разгадать один из ходов Нила и Элизабет, прежде чем они его сделают.

Вернувшись в квартиру – которая, очевидно, была в его распоряжении еще на три месяца, с плесенью на ковре и всем прочим, – Питер достал блокнот и пиво и начал делать заметки. Кэффри в городе, написал он наверху, затем зачеркнул и исправил: Кэффри и Митчелл в городе.

Он перечислил все немногочисленные факты – даты и примерные перемещения, по крайней мере, насколько он мог предположить по коробке на пороге и их визиту к владельцу дома. Вся известная деятельность – немного. Он вытащил из шкафа единственный вещдок, коробку, и убрал со стола стопку газет и пустые пивные бутылки, чтобы водрузить туда ее.

Потом остановился на середине. Ему хотелось смеяться. Ты собираешь дело, Берк. Дело для чего? И почему? Он больше не был копом. Что бы ни задумали Кэффри и Митчелл, и почему бы им ни заинтересовались, он никогда не узнает; он был небольшой частью какого-то гораздо большего плана.

Он знал, что напиваться в подобном настроении – не лучшая идея, но не видел ни единой причины воздержаться – ну, кроме одной, и очень веской: у него закончилось пиво. Он оставил на столе то, что пытался не считать документами по делу, и направился вниз по улице в маленький винный магазин на углу. Это был мрачный вечер, низкое серое небо грозило дождем.

Когда он вернулся, дверь в квартиру была слегка приоткрыта.

Питер пожалел, что у него нет пистолета. Однако у него было предчувствие, кто мог вломиться в его квартиру. Следов взлома не было заметно, хотя он был уверен, что запер дверь перед уходом.

Он поднял слегка звякнувший пакет – можно замахнуться им в противника, если он ошибается – и ногой толкнул дверь.

Он не ошибался. Нил Кэффри прислонился к буфету, просматривая заметки Питера.

– Ты! – сказал Питер.

Нил умиротворяюще поднял руки. Насколько мог судить Питер, он не был вооружен.

– Хочу напомнить, что у тебя нет полномочий меня арестовать.

– Я могу произвести гражданский арест, – сказал Питер. – Ты вломился в мою квартиру.

– Да, – признал Нил. Он оглянулся на полуоткрытое окно, с почти увядшим базиликом на подоконнике. – Тогда я выскочу в окно.

– Мы на четвертом этаже.

– Я хорошо умею выскакивать в окна, – улыбнулся Нил. – Хочешь на это посмотреть, или будешь хорошим хозяином и предложишь мне выпить?

Питер гневно глянул на него. Нил улыбнулся в ответ, невинно и дружелюбно. Питер вздохнул, вытащил из пакета бутылку пива и подошел на расстояние вытянутой руки.

– На.

Нил, не дотрагиваясь до бутылки, глянул на ярлык.

– Знаешь, я не большой любитель пива…

– Ты в моей квартире. В которую вломился. Если хочешь выпить, будешь пить мое пиво. – Питер открыл крышки двух бутылок и поставил одну на стол перед Нилом. Он подумал заблокировать путь к окну, но ему было правда любопытно.

– Что ты здесь делаешь?

– Восхищаюсь твоей бумажной работой, в основном. – Нил махнул на блокнот. – Очень тщательно.

– Всегда документируй всё, – сказал Питер. – Где милая мисс Митчел?

– Миссис Кэффри, – поправил его Нил. – Недалеко.

Вероятно, на крыше здания напротив со снайперской винтовкой, нервно глянул на окно Питер. Потом прижал Нила взглядом.

– Ладно, давай к делу, Кэффри. Ты в моей квартире, которую только что оплатил. Пьешь мое пиво, за которое не платил. Что тебе нужно?

– Может, я просто хотел поздороваться, – предположил Нил.

– Ну-ну. Если пытаешься во что-то меня втянуть, можешь не стараться, – бросил Питер. – Я больше не в ФБР. У меня нет ничего, что ты мог бы хотеть.

Нил выглядел неловко; нет, даже больше – виновато.

– Да, насчет этого. Дело в том, что мы, вроде как. Сожалеем. Что ты потерял работу.

И стоило бы, было первой мыслью Питера, но, что ж… забавно, но он не держал на них зла за это, не больше чем, наверное, они бы затаили злобу, удайся ему поймать одного или обоих и упрятать в тюрьму. Они просто делали то, что делали, как и он сам. Они обыграли его честно и справедливо (ну, вообще-то, через коварную манипуляцию, но это была их козырная карта, и это он не был достаточно сообразителен, чтобы раскусить их игру вовремя).

Нил по-прежнему нервно смотрел на него.

– Дай-ка уложить это в голове, – сказал Питер. – Вы дали мне коробку денег как – не знаю, какую-то нелепую форму извинения?

– Не совсем, – быстро сказал Нил. – У тебя были небольшие проблемы с тем, чтобы, э, снова встать на ноги после потери работы. Мы хотели помочь. Вот и всё.

Питер неверяще уставился на него.

– Вы двое шпионите за мной?

– Конечно нет, – в усмешке Нила не было раскаяния. – Скорее, проверяем.

– Я правда должен тебя арестовать.

– Окно, – многозначительно сказал Нил.

– Я не приму краденые деньги, Кэффри. Ни при каких обстоятельствах. Забудь об этом.

– Мы поняли, когда ты их отдал, – сказал Нил. – Поэтому и заплатили прямо за аренду.

– Думаете, что загнали меня в угол, да?

Нил закатил глаза.

– Это подарок, Питер. Ты понимаешь, что такое подарок, да? Я даю тебе что-то, ты говоришь спасибо…

– А теперь мы еще и по именам, – Питер глотнул пива. Это было необходимо для подержания разговора. – Чудесно.

Нил улыбнулся, тоже глотнул пива, скорчил гримасу и отставил бутылку.

– Знаешь, я собирался просто заглянуть и убедиться, что ты не сделаешь что-нибудь глупое из принципа, например, съедешь…

– Раз ты знаешь мой адрес, я об этом подумываю.

– Но я еще не ужинал, и не возражал бы продолжить этот разговор в каком-нибудь менее... – он оглянулся на беспорядок, – э, менее этом месте.

– Ты приглашаешь меня на ужин? – возмущенно и с неверием спросил Питер.

– Желательно куда-то, где есть приличное вино.

И вот так он оказался в приятном итальянском ресторанчике с известным разыскиваемым преступником… который в придачу нес ответственность за то, что подставил его и лишил работы.

– Не могу поверить, что это делаю, – пробормотал Питер, поправляя салфетку на коленях. – Я должен сдать тебя в ближайший полицейский участок.

– Где объяснишь, что твоя аренда оплачена преступником, которого ты только что сдал? – радостно спросил Нил.

– Твою мать, – не сдержался Питер. Пожилая пара за соседним столиком возмущенно оглянулась на него. Питер вскинул руки, извиняясь, и склонился к Нилу. – Так вот что ты здесь делаешь? Ловишь меня на крючок на случай, если я снова нападу на твой след?

– Вообще-то я не думал об этом таким образом, – признался Нил. – Полагаю, это выглядит так с определенной точки зрения. И я не могу отрицать, что это дает нам определенный рычаг. Но мы правда хотели просто сделать подарок. Без обязательств.

– С вами всегда есть обязательства, – пробормотал Питер, но тут подошел официант, и ему пришлось воздержаться от обсуждения украденных денег или чего-то подобного.

Печально было то, что он наслаждался вечером, что вероятно было грустным комментарием на тему, как давно он уже не скрещивал словесные мечи с равным соперником. Питеру всегда нравились сообразительные. За Нилом было интересно гоняться, и с ним было интересно разговаривать, даже при наличии сильного подтекста, что как только разговор повернет в направлении, которое не понравится Нилу, или Питер потянется за телефоном, Нил нырнет в ближайшую дверь. Оставив Питера оплачивать счет, которого он не мог себе позволить, так что в его интересах было поощрять Нила продолжать разговаривать, а не заставлять удирать.

Это не имело ничего общего с искренним наслаждением его компанией.

Ну. Может, совсем чуть-чуть.

Нил проводил Питера до квартиры. Питер поглядывал, не окажется ли по дороге полицейских машин, просто на случай, если передумает не сдавать Нила. Естественно, когда тебе нужны копы, их никогда не дождешься.

– Ну так, все-таки, где Элизабет? Все еще вместе?

– Конечно, мы еще вместе, и я же сказал, недалеко.

Низкие, серые облака наконец прорвались дождем, и последние пятьдесят метров до крыльца они преодолели бегом. Стряхивая капли со шляпы, Нил сказал:

– Правда, Питер – Толедо? – Его голос звучал обвиняюще.

– Я когда-нибудь оспаривал твой жизненный выбор?

– Ну… да, – сказал Нил. – Все время. Особенно когда пытался арестовать меня за него.

– Только когда ты нарушаешь закон, – возразил Питер. – Я про вещи вроде того, в каком городе живешь или эти немыслимо показные костюмы, которые носишь.

– Ну вот, ты опять. Я купил тебе ужин, разве нет?

Питер заметил искру в глазах Нила, сделал глубокий вдох и строго запретил себе дальше поддаваться на наживку.

– Если ты действительно хочешь загладить вину, мог бы дать мне свой адрес.

– Чтобы ты вызвал Интерпол? Нет, спасибо.

– Интерпол? – навострил уши Питер. – Значит, заграница?

– Ну нет. Я уже дал тебе все намеки, что собирался.

Питер открыл дверь в квартиру, и Нил прислонился к стене, не выказывая намерения зайти. Половина ламп на лестнице не работала, и в тусклом свете из тени под полями шляпы голос Нила казался безликим.

– Правда, Питер, тебе нужно что-то сделать со своей жизнью. Что-то изменить.

Уперев руки в бедра, Питер возмущенно глянул на него с порога.

– Не могу поверить, что ты читаешь мне лекции, потому что моя жизнь не удовлетворяет твоим стандартам.

– Дело не в том, что она не удовлетворяет моим стандартам; проблема в том, что она не удовлетворяет твоим, – сказал Нил, и пока Питер это обдумывал, Нил наклонил шляпу и повернулся. – Увидимся.

– Эй! – сказал Питер, но Нил уже исчез, растворился в тени, словно и не появлялся. И на мгновение Питер ощутил странную утрату.

***

Оплаченная аренда предоставила ему льготный период, но каждый раз, как он просматривал газеты в поисках очередного низкооплачиваемого места охранника, слышал в затылке голос Нила, говорящий, что он может лучше, чем эта жизнь. Это бы меньше раздражало, не будь такой правдой.

В конце концов он устроился клерком на неполный рабочий день в круглосуточном винном магазине рядом с домом, чтобы зарабатывать на еду и пиво, пока размышляет о жизни. Он листал рекламные каталоги местных университетов, подумывая пройти какие-нибудь курсы повышения квалификации, а потом попытаться все-таки пустить в дело диплом бухгалтера. Проблема заключалась в том, что бухгалтерия тоже не походила на то, чем он хочет заниматься. Его всегда привлекал проблеморешательный аспект математики, но это казалось таким сухим и стерильным по сравнению с работой в ФБР.

Еще одна случайная возможность свалилась на него, когда он заметил объявление на фонаре рядом с винной лавкой: молодежный центр искал добровольцев на позицию тренера по баскетболу. Он пошел, записался, и через пару дней обучал ребятишек, жизни большинства которых делали жизнь Питера похожей на ленивую прогулку по дороге из желтого кирпича.

Он все еще дрейфовал, но это казалось меньше скольжением вниз и больше…ну, он не был уверен. Ожиданием, что что-то произойдет, может быть. Только он не был уверен, что именно.

Но что-то произошло, где-то через месяц после визита Нила. Возвращаясь поздно вечером из молодежного центра, Питер увидел незапертую дверь и пробивавшуюся из-под нее полоску света. Воры, по крайней мере, обычные, не стали бы включать свет, так что он вздохнул и открыл дверь.

– Нил…

Но это был не Нил. Питер остановился на пороге. Квартира была убрана, или по крайней мере наполовину – газеты и старые упаковки были убраны в мусорные мешки, и его поздняя гостья собирала по квартире разбросанные книжки в дешевых бумажных обложках и аккуратно складывала в картонные коробки. Она подняла глаза и чуть улыбнулась.

– Элизабет, – невыразительно сказал Питер.

Элизабет выпрямилась. На ней был безупречный лимонно-желтый брючный костюм, широкополая шляпа и белые кружевные перчатки. Она казалась так же не на месте в его грязной дешевой квартире, как алмазное кольцо в канализации.

– У вас есть пылесос? – спросила она. – Я искала, но не нашла.

– Я, э... – Питер ощущал, что не поспевает за разговором и лихорадочно пытается нагнать. – Не думаю.

– Это многое объясняет. – Она глянула на наполовину заполненные коробки с книгами, и снова на него со слегка смущенной улыбкой. – Извините, я знаю, это ваша квартира, и я вошла без разрешения. Я вас ждала, и мне нужно было чем-то заняться, так что…

– Ничего. Я так давно не видел ковер, что уже забыл, какого он цвета. – Она нерешительно улыбнулась, и Питер быстро сказал: – Это шутка, ясно? Какого цвета, потому что он был покрыт… Ладно, объяснять шутки, наверное, не очень… Хотите сесть? – он лихорадочно огляделся в поисках кресла, сбросил его содержимое на пол и подтолкнул к ней.

– Спасибо. – Она села, и, к ее чести, даже не смахнула с кресла пыль, хотя, судя по лицу, подумывала об этом.

– Принести вам выпить? У меня только пиво – не знаю, любите ли вы его...

– С удовольствием, – сказала она.

Он открыл две бутылки. И повисла тишина.

– Ну так, – сказал Питер. – Вы…

Хорошо выглядите, хотел он сказать, только это было не так. Под большими голубыми глазами залегли тени, и хотя она была абсолютно собрана, на ней был минимум макияжа, и она продолжала теребить ручки сумочку, потягивая пиво.

Вместо этого он спросил:

– Вы в порядке? Кто-то сделал вам что-то плохое?

– Я в порядке, – быстро ответила она. – Спасибо. Это мило. Вы милый. – Она встала и поставила почти нетронутую бутылку на столик. – Агент Бёрк…

– Я больше не агент, – сказал он, резче, чем намеревался, и его увольнение повисло в воздухе между ними, неожиданное и осязаемое присутствие в комнате.

– Нет, – тихо сказала она. – Полагаю, нет.

Она сжала руки.

– Мистер Бёрк, мне нужна... – казалось, ей трудно извлечь слова. – Ваша помощь.

– Вам. Нужна. Моя помощь. – Он правда не знал, как должен отреагировать.

– Я знаю, – сказала Элизабет, глядя на него невозможно голубыми и невозможно грустными глазами. – Я знаю, чего прошу, и знаю, что у вас есть все причины отказать. Но мне больше не к кому обратиться.

– Что насчет Нила? – спросил Питер и не удержался от крошечной, мелочной надежды, что, может быть, Элизабет завязала с преступной жизнью и разошлась с Нилом. Разве что из-за этого ему стало жаль Нила, и серьезно, ему пора перестать общаться с разыскиваемыми преступниками; это добром не кончается.

– Нил и есть проблема, – сказала Элизабет. – Он в беде, мистер Бёрк. И мне нужна ваша помощь, чтобы спасти его.

Он должен был ее выставить. Вызвать полицию и сдать ее.

Но он смахнул с дивана остатки вещей, освобождая место для них двоих.

– Мистер Бёрк – мой отец. Зови меня Питером.

***

Рассказ Элизабет оказался более или менее тем, чего ожидал Питер. Они с Нилом проворачивали дело – разрабатывали нефтяного магната по имени Брансон, который оказался тесно связан с международной организованной преступностью. И Нил исчез.

– Не думаю, что его убили, – сказала Элизабет. – По крайней мере, пока. Но я понятия не имею, куда его увезли. И я в этом совсем не разбираюсь. Я не умею выслеживать пропавших.

– И ты пришла проконсультироваться с экспертом.

Ему пришло в голову, что он должен быть оскорблен. Черт, что должен вызвать полицию. Но он был заинтригован, особенно когда она открыла сумочку и вытащила пачку компьютерных распечаток – недавние расходы Брансона по кредитке, копии билетов на самолет и тому подобное.

– Мы выполняем домашнюю работу, – объяснила Элизабет, раскладывая их на диване, и улыбнулась. На ее щеках появились ямочки. – Лучше и полнее, чем ФБР.

– ФБР использует ордера, – многозначительно сказал Питер. – Когда ты видела Нила в последний раз?

Они не спали всю ночь, отслеживая перемещения Нила и Брансона за последние несколько дней. Чем больше Питер узнавал, тем меньше ему это нравилось. Оказалось, Брансон был тесно связан с преступным кланом Цернак, работающим во Франции, Бельгии и Восточной Европе. Нил и Элизабет сталкивались с ними раньше пару раз.

– Они пытались нас завербовать, – объяснила Элизабет. – Мы отказались. С тех пор все было немного рискованно. Ты знаешь их? – спросила она, увидев гримасу Питера.

– Я знаю о них. Плохие новости.

В любом случае, Элизабет волновалась, что один из Цернаков раскрыл Нила. Нил вошел в офис Брансона вчера утром, согласно последний шаг в плане заменить одну из картин в личной коллекции Брансона подделкой (Элизабет не уточнила, какую именно). Он так и не появился на встрече с Элизабет за обедом. Как только Элизабет начала задавать вопросы и обнаружила, что работники Брансона заявляют, будто никогда не видели Нила, она полностью вышла из игры и залегла на дно.

– Ты считаешь, что они схватили его и теперь ищут тебя.

– Я не заметила слежки, – сказала Элизабет. – В этот раз я занималась только закулисной работой; они могут догадываться, что я в городе, потому что знают, что мы с Нилом работаем вместе, но, думаю, мне ничего не угрожает. А вот Нилу…

Ее невозмутимая маска на миг соскользнула, обнажив неприкрытую панику. Питер застыл; он никогда не умел обращаться с плачущими женщинами. Но Элизабет справилась с собой и слегка натянуто улыбнулась ему.

– Вы эксперт в поиске пропавших, агент… – она помедлила. – Питер. С чего начнем?

***

Как только на Восточном побережье начали открываться офисы, Питер связался с парой старых знакомых в Интерполе. Первые двое бросили трубку, но затем он приятно поболтал со старым приятелем из Квантико, рассказавшим ему последние сплетни вокруг парижской организованной преступности.

– Похоже, Янко Цернак, один из младших сыновей клана, пару дней назад был в Нью-Йорке, – сказал Питер, когда Элизабет с надеждой глянула на него. – Рутинные встречи с преступными семьями Нью-Йорка, обычная дипломатическая чепуха. Два дня назад он вернулся в Париж, на несколько дней раньше ожидаемого, и не один. Личность спутника никому не известна. Он уезжал один.

– Нил, – выдохнула Элизабет. – Его забрали в Европу.

Она не спрашивала, как его заставили сотрудничать, наверняка пробежав тот же список вариантов, что и Питер: либо пригрозили, что сделают что-нибудь с Элизабет, либо накачали Нила наркотиками, либо какая-то комбинация обоих.

Элизабет вытащила телефон.

– Кому ты звонишь?

– Покупаю билеты до Парижа, – спокойно ответила она, словно это было само собой разумеющимся.

– Ты не пойдешь против Цернаков одна, – неверяще сказал Питер.

Элизабет спокойно смерила его взглядом.

– У меня нет выбора.

– Слушай, позволь мне поговорить с Интерполом. Это похищение. Мы можем привлечь местные власти…

– И что потом? – потребовала Элизабет. – Как думаешь, насколько парижской полиции захочется вмешиваться в конфликт между двумя группами преступников? Нил не похищенная домохозяйка из пригорода, мистер Бёрк. Они бы из штанов выпрыгивали, чтобы его спасти, но только будь он на твоей стороне закона. А так лучшее, на что мы можем надеяться – что они спасут его, чтобы экстрадировать в США для долгого тюремного заключения. А скорее всего, просто не станут вмешиваться и подождут, пока все уладится само собой.

Питер с отвращением осознал, что она была права.

– И что, ты собираешься броситься на них в одиночку? Элизабет, мы говорим о восточно-европейской мафии старой закалки. Эти веселые парни сжигают людей заживо за попытку предательства…. – Он замолчал, когда Элизабет вздрогнула, запоздало вспомнив, что они могут говорить о будущем ее мужа.

Учитывая, что и Нил, и Элизабет были профессиональными преступниками, иногда они казались странно невинными. Словно дети, играющие с силами, которых не понимали. Питер сделал глубокий вдох и понадеялся, что не пожалеет о том, что собирался сказать.

– Слушай, по крайней мере, не лети одна.

– Питер Берк, – она усмехнулась, но ее голос сломался. – Вы предлагаете лететь со мной в Париж?

– Очевидно, – устало сказал Питер. – Бери два билета, пока я не передумал.

***

Каким-то образом она достала билеты на дневной рейс. Удивительно, что могут купить деньги, даже украденные деньги. Питер попытался поспать в самолете, зная, что во Франции ему понадобятся все силы, и вымотанный после прошлой бессонной ночи. Но он был слишком на взводе, чтобы заснуть глубоко, и каждый раз, как выныривал из дремоты, Элизабет тоже не спала, глядя на проплывающую под ними землю.

– Оно правда того стоит? – тихо спросил он. Они летели первым классом, впервые в жизни Питера. Было недурно, пришлось ему признать, но если ценой было всегда оглядываться через плечо на обманутых тобой людей и оставлять за собой след разбитых жизней, он бы согласился на свою убогую квартирку во мгновение ока. – Красивая одежда, шикарные отели и дорогие вещи – это правда оправдывает все остальное? Необходимость всегда убегать, не иметь возможности остановиться?

– Мы счастливы, – сказала Элизабет. – Нам нравится эта жизнь.

– А что насчет этической стороны? Ваша жизнь построена на отнимании вещей у людей, которые купили их и заплатили за них деньги. И не надо говорить, что вы крадете только у тех, кто достаточно богат, чтобы это себе позволить. Если вы только не спрашиваете заранее жертв, не возражают ли они отдать вам их вещи.

Элизабет пожала плечами и снова глянула в окно.

– Похоже, ты уже все решил, так какая разница, что я скажу?

– Есть разница, потому что… – он замолчал, разочарованный. Есть разница, потому что ты лучше этого, хотел он сказать, но вдруг понял, что повторит ровно то, что Нил сказал ему на ступенях его дрянной квартиры.

– Есть разница, потому что вы ведете жизнь, которую, по сути, нельзя поддерживать, не причиняя вреда людям, – наконец очень тихо сказал Питер. – Я знаю не понаслышке, поверь мне.

– Это была самозащита, – резко возразила Элизабет.

– Я знаю. И странное дело, я вас даже не виню. – Он не удержался от улыбки. – В конечном счете я бы вас поймал, знаешь.

– Я знаю! – сказала Элизабет. – Поэтому нам и пришлось вывести тебя из игры.

– Но я не шахматная фигура, я человек, – заметил Питер. – Элизабет, вы с Нилом разрушили мою жизнь. Если ты можешь сидеть здесь и говорить, что вы ничуть не переживаете, в моем шкафу стоит картонная коробка, которая говорит об обратном.

В быстрой вспышке улыбки Элизабет было что-то от Нила.

– Ты сохранил коробку?

– Прекрати менять тему.

В это раз в брошенном на него косом взгляде было больше вины, чем гнева.

– Я не буду говорить, что мы никогда не сожалели ни о чем, что сделали. Но, Питер – мы тоже люди. Как и все, кого ты когда-либо посадил в тюрьму. Ты говоришь, что мы наживаемся на человеческом горе, и возможно, в этом есть какая-то правда, не буду лгать – но ты правда считаешь, что ты настолько выше нас?

Это был тупик. Питер решил снова попытаться поспать. Когда он приоткрыл глаз, Элизабет снова глядела в окно отсутствующим взглядом.

***

Питер редко бывал за границей. Выполняя пару заданий ФБР, он пересекал границы Канады и Мексики, плюс как-то раз съездил в Англию с семьей, когда был маленьким. Париж оказался перегрузкой для органов чувств. Ему хотелось иметь свободное время понаслаждаться им, но Элизабет была не единственной, кто ощущал хватающую их за пятки неотложность. От Нила не было вестей уже три дня, и он провел сутки в Париже с Янко Цернаком. Возможно, они уже опоздали. Ради Нила и ради Элизабет Питер пытался убедить себя, что время еще было.

Снятое ими жилье, по мнению Питера, представляло собой очередную экстравагантную демонстрацию набитых кошельков: особняк с личной террасой, выходящей на тихую улочку в отдаленном от туристического центра районе. Питер блаженствовал в первом за месяц душе с неограниченным объемом горячей воды и не пытающимся отвалиться краном. После этого Элизабет отвела его в кафе на краю улицы на обед…или ужин, что бы то ни было. Перелет вкупе с бессонной ночью окончательно сбили внутренние часы Питера, и он продолжать глядеть на часы просто чтобы узнать, утро сейчас или вечер. Однако Элизабет выглядела абсолютно свежей в новом элегантном сарафане. Она спрятала волосы под блондинистым париком, так небрежно, словно постоянно этим занималась. Что, пожалуй, так и было. Она сделала заказ на быстром французском.

– Я позвонила другу, который, возможно, сможет нам помочь, – сказала Элизабет, откусывая круассан. – Он скоро прибудет в Париж.

– Как именно помочь? – спросил Питер. – Мы говорим о той помощи, которая появляется с запасами оружия, которых хватит для личной армии? – он заново наполнил бокал заказанным ей красным вином. Он не был поклонником вина, по крайней мере, не ценителем, но оно было правда вкусным. Ему пришлось напомнить себе, что он практически не спал уже двое суток, и последнее, что ему нужно – напиться в чужой стране, в компании женщины, в которую он до сих пор был чуть-чуть влюблен, и которая была женой преступника и разыскивалась ФБР.

– Нет, скорее с большой коробкой фальшивых усов. Не спрашивай. Но он знает людей, и никто лучше него не умеет выуживать информацию из разных источников. И в любом случае он не собирался оставаться в стороне.

– И когда я увижу этого друга?

– Никогда, – сказала Элизабет. – В ФБР о нем не слышали, и он собирается, чтобы так и оставалось.

– Я больше не в ФБР.

– Неправда, – сказала она. Это прозвучало мягко, почти нежно. – Ты агент ФБР до мозга костей, Питер. Это внутри тебя. Поверь мне, такие, как мы, это видим. Ты никогда от этого не избавишься.

– Если ты говоришь о целостности, я не хочу от нее избавляться.

И снова их разговор уткнулся в глухую стену. Они налегли на еду, и Питер снова подлил себе вина, даже зная, что это не лучшая идея.

Просто он так легко мог представить себе эту сцену совсем с другой стороны, как, без сомнения, видел ее официант. Они вдвоем, в кафе, в утреннем парижском солнце…. Двое американских туристов, мужчина и женщина. У женщины простое золотое кольцо. Может, они женаты несколько лет и наконец накопили на отпуск…

Но фантазия разваливалась, потому что Элизабет, стильная и элегантная, в безупречном парике, была не из тех женщин, что обращают внимание на таких, как он. И кроме того, он был не из тех, кто подбивает клинья к жене друга.

…в смысле, к жене почти незнакомца. Вообще к чьей-нибудь жене.

Он определенно слишком много выпил. Питер отодвинул бокал.

***

Вернувшись в особняк, Питер проковылял в ближайшую спальню и рухнул там, пытаясь избавиться от похмелья и смены часовых поясов. Он все еще был заторможенным и усталым, когда пару часов спустя его разбудили голоса.

Он обнаружил Элизабет на террасе, пьющую вино в компании двоих незнакомцев, высокого блондина и коротышки в широкополой шляпе и с огромной, торчащей во все стороны, явно фальшивой бородой.

– Я бы тоже не стал ждать до утра, – говорил блондин, а потом увидел Питера и замолчал.

Повисла краткая неловкая пауза, потом блондин что-то коротко сказал Элизабет на французском; она ответила так же, а потом улыбнулась Питеру и потянулась за четвертым бокалом.

– Питер. Очень рада, что ты к нам присоединился. Это наш местный друг, Жан-Марк, а это…

– Боб, – сказал коротышка.

– Боб, – не моргнув глазом, повторила Элизабет.

Питер неохотно сел. Никто не спрашивал, кто он такой или что здесь делает, хотя "Боб" продолжал кидать на него косые, глубоко подозрительные взгляды. Элизабет кратко рассказала, что он пропустил – или, подумал Питер, ту часть, которой они готовы были поделиться. Они нашли Нила, или по крайней мере определили его наиболее вероятное местоположение, на близлежащей вилле Цернаков. На улицах говорили, что Цернаки отвезли туда одного из своих врагов, американца.

– Скажу прямо, – сказал Жан-Марк. Он едва притронулся к вину. – Я не ожидаю, что Нил долго продержится в их руках. Ты должна вытащить его оттуда и быстро.

– Попасть внутрь будет непросто, – сказала Элизабет. – Они знают, кто я, и смогут меня опознать.

– Они не видели меня, – сказал Боб.

– Или меня, – сказал Питер, и все трое посмотрели на него. – Что? Думаете, я сюда прилетел только чтобы сидеть сложа руки? Я хочу помочь. Я серьезно.

Элизабет, склонив голову к плечу, рассматривала Питера так, словно никогда не видела его прежде

– Как у тебя с актерским мастерством?

– Я бывал под прикрытием. Хорошо.

– Это другое, – сказала Элизабет.

– При всем уважении, это больше похоже на операцию ФБР, чем на аферу. Простое проникновение и захват, с… – он оглядел собравшихся за столом, – минимальным прикрытием. Я спланировал много таких. У вас есть план виллы?

Несмотря на напряжение и очевидную усталость Элизабет, на ее щеках снова появились ямочки. Она достала из сумочки блокнотик и ручку и передала Жан-Марку, который бросил на Питера настороженный взгляд и начал рисовать. По быстрым штрихам карандаша стало очевидно, что он художник, что объясняло, откуда Элизабет и Нил знают его. И Питер готов спорить на последний доллар, что не все свои рисунки он продает под собственным именем.

Не имея много времени на приготовления, они остановились на очень простом плане. По словам Жан-Марка, в виллу регулярно приезжали машины системы доставки, включая фургон прачечной, приезжавший каждый вечер. У Жан-Марка был друг в прачечной, и он считал, что им удастся подкупить пару человек и отпустить на вечер служащих, пока Жан-Марк возьмет грузовик. Точнее, за рулем будет Питер. Поскольку Элизабет и Жан-Марк были известны Цернакам, они буду прятаться в кузове.

– У меня нет международных водительских прав, – запротестовал Питер.

Этим он заслужил презрительные взгляды от Жан-Марка и коротышки с бородой. Элизабет сказала:

– Мы вламываемся в дом мафиози, чтобы выкрасть жертву похищения. Думаю, если нас поймают, отсутствие прав будет наименьшей нашей проблемой.

Питер попытался об этом не думать.

– А что насчет него? – спросил он, ткнув в коротышку.

– Они привыкли видеть впереди двух человек, – сказал Жан-Марк. – Моззи будет вторым.

– Эй! – возмущенно воскликнул коротышка, яростно глянув на Жан-Марка. – Имена! Большое спасибо, что выдал меня федералам.

– Бывшим федералам, – сказал Питер.

– Как хочешь, Джей Эдгар, – сказал Моззи. – В любом случае, это не сработает. Федерал не говорит по-французски, а я не думаю, что мой акцент сойдет за местный.

– Точно не сойдет, – сказал Жан-Марк. – Он прав. Я поведу, Моззи сядет вперед. Будет почти темно, если повезет, охрана не узнает меня.

– Удача, – пробормотал Моззи.

– Это все, что у нас есть, – сказала Элизабет.

***

Больше времени на планирование не было. Они и так достаточно затянули; упусти они эту возможность, им пришлось бы придумать другой план, или попробовать снова следующей ночью. А судя по тому, что они рассказали, и тому, что Питер знал о Цернаках, Нил мог не дожить до следующей ночи.

У них были пистолеты, два деловых «глока» 19 калибра, о происхождении которых Питер понятия не имел; должно быть, их принес Жан-Марк или оставил хозяин виллы, кем бы он ни был. Жан-Марк взял один, Элизабет второй. Она переоделась в джинсы и темный свитер, подходящая одежда для подкрадывания в темноте.

– Я думал, вы с Нилом не любите оружие.

– Нил не любит оружие, – сказала Элизабет и заткнула пистолет за пояс джинсов, под свитер.

Питеру оружия никто не предложил, что его беспокоило, пока он не подумал о последствиях быть пойманным с нелегальным оружием в чужой стране. Он и так балансировал на самой грани закона. (Черт. Да что себе врать. Он давно переступил эту грань, и предложи они ему пистолет, он бы взял его, не раздумывая. Но в каком-то смысле было неплохо, что они не доверяли ему настолько, чтобы предложить; по крайней мере, ему не пришлось принимать это решение).

Элизабет и Жан-Марк отправились добывать грузовик. Питер и коротышка – Моззи – должны были встретиться с ними в оговоренном месте, которое Питеру, видимо, знать не позволялось; все трое продолжали переходить на французский, когда он был рядом.

– Не могу поверить, что мы работаем с федералами, – пробормотал Моззи, пока они ждали в темноте у дороги. – Что ж, в нужде с кем не поведешься, полагаю. – Он остро глянул на Питера. – Ну так, все же, почему ты здесь?

– Почему ты хочешь знать?

– Ну, во-первых, если ты это все подстроил, чтобы выдать нас твоим фбровским дружкам, я бы хотел иметь наготове план побега.

– Словно его у тебя нет, – сказал Питер. – Я знаю, как подобные вам работают.

– Туше, – сказал Моззи. Настала тишина, потом он сказал совсем другим тоном:

– Если ты собираешься предать Нила и Элизабет, ты не найдешь места на земле, где сможешь спрятаться от меня.

Питер глянул на него. Он знал Моззи всего три часа, и коротышка совсем не выглядел грозным – особенно с этой немыслимой бородой – но Питер ему поверил.

Через какое-то время Питер сказал:

– Если хочешь знать правду, я понятия не имею, почему я это делаю. Часть меня знает, что я должен был вызвать полицию, как только Элизабет появилась в моей гостиной. Но я не сделал этого тогда и не сделаю сейчас.

– Почему-то я тебе верю, – сказал Моззи. – Но чтобы ты знал, я тебе все равно не доверяю, федерал.

– Я и не ожидал, – сказал Питер. – Я тоже тебе не доверяю.

– Отлично. – Моззи потер руки. – Теперь, когда мы все выяснили, вот и наша попутка.

Взвизгнув тормозами, фургон остановился. Жан-Марк был за рулем. Питер предложил руку Элизабет, но она уже спрыгнула на землю без его помощи.

– Готовы? – спросила она, в основном обращаясь к Питеру.

– Нет,– сказал Питер, но, когда она забралась в кузов, последовал за ней.

Было относительно удобно – только они и пара мешков чистого белья. Когда Моззи захлопнул дверь и запер задвижку, внутри воцарилась полная темнота. Питер не подумал, что им придется положиться на других людей, чтобы выпустить их, и ощутил внезапную вспышку непривычной клаустрофобии. Тихое шуршание со стороны Элизабет давало знать, где она, но все заглушили шум и вибрация фургона.

Казалось, должно было быть что-то, что нужно сказать, пока они были только вдвоем, в темноте - но не было. Все уже сказано давным-давно, подумал Питер – и здесь, в фургоне, он отпустил все глупые фантазии, которыми когда-то развлекался – что она увидит неправильность своего пути и бросит преступную жизнь ради него. Вопреки всем ожиданиям и здравому смыслу, она казалась счастлива с Нилом. Поймать их и посадить за решетку было одним – это было его работой, его правом и его ответственностью. Но пытаться поймать ее в силок и подрезать крылья по любой другой причине было бы достойно осуждения.

Он не хотел сломать ее… или Нила. Никогда не хотел. Ты совершал преступления, ты должен отсидеть свое – и он верил в это, правда, но больше всего он хотел, чтобы эти двое прекратили делать эти опасные, безрассудные вещи, из-за которых их когда-нибудь убьют. Он хотел, чтобы они перестали использовать эти острые, прекрасные мозги для нахождения новых, более творческих способов обманывать своих ближних, и сделали для мира что-то хорошее.

Фургон рывком остановился, вырывая его из мыслей. Впереди послышались голоса, слишком тихие, чтобы разобрать, даже говори они на знакомом ему языке. Питер затаил дыхание, Элизабет тоже притихла.

Казалось, что прошла вечность, прежде чем грузовик снова тронулся. Он сделал широкий разворот и остановился. Мотор заглох, а через мгновение заднюю дверь открыли.

Элизабет выскочила наружу, как только появилась щель, достаточная для ее тела. Питер последовал за ней и обнаружил себя на парковке позади широкой лужайки. Над ними нависала каменная стена виллы. В большей части окон было темно.

– У нас меньше времени, чем я надеялся, – прошептал Жан-Марк. – Кажется, один из охранников мог меня узнать. Пройдусь туда и поболтаю с ним. Моззи начнет разгружать фургон.

Когда он начал поворачиваться, Питер схватил его за плечо.

– А под поболтать ты имеешь в виду…

Жан-Марк сбросил его руку.

– Именно то, что сказал. Мы поболтаем, и я попытаюсь развеять его подозрения. Если я не смогу этого сделать – тогда да, я сделаю то, что должно быть сделано. Мы здесь, чтобы спасти нашего общего друга, верно?

– Ребята, – прошептал Моззи. – Часы тикают.

И Элизабет испарилась. Питер заметил ее дальше у стены. Оставив Моззи, ворча, таскать мешки с бельем, он догнал ее, когда она приоткрыла боковую дверь, заглянула туда и шмыгнула внутрь.

Они были в узком коридоре с каменным полом. Жан-Марк не смог рассказать им многое о планировке виллы. Но Элизабет, похоже, знала, куда идет.

– Ты бывала здесь раньше? – прошептал Питер.

– Нет, – шепнула она в ответ. – Но во всех таких старых домах большие винные погреба. Их я и ищу. Они под землей и практически звуконепроницаемы, отличное место для… Она замолчала, сглотнув.

Сжав зубы и с колотящимся сердцем, Питер последовал за ней.

Они нашли заднюю лестницу, каменные ступени которой спускались вниз, в темноту. Нащупывая путь в темноте, Питер укорил себя за то, что не подумал о фонарике. Но он начинал осознавать, что этот поспешно организованный рейд коммандос совсем не так похож на операцию группы по освобождению заложников, как ему казалось. Он ощущал нехватку пистолета как отсутствие конечности, и невольно всё касался места, где должна была висеть кобура.

Элизабет остановилась; Питер врезался в нее. Вокруг стояла кромешная, непроглядная тьма. Он услышал тихое щелканье открываемой двери. За ней света тоже не оказалось, но он услышал тихий шорох откуда-то из глубины темноты, и осознал, что за дверью скрывается куда большее пространство, чем он считал.

Он услышал, как Элизабет шарит по стене в поисках выключателя. Видимо, она его нашла, потому что неожиданный свет от ряда тусклых лампочек под потолком затопил подвал. Винный погреб оказался не просто большим, но огромным: обширное, похожее на пещеру пространство, армированное тяжелыми поперечными балками и закопченными за годы опорными стойками. Он активно использовался по назначению даже сегодня; по сторонам виднелись полки пыльных бутылок.

Элизабет вытащила пистолет. Она держала его с уверенностью кого-то, кто знал, как пользоваться оружием, и не боялся его. С подвязанными волосами и пистолетом в руках она могла бы быть полицейским под прикрытием. Она совсем не походила на милую, порядочную девушку со Среднего запада, какой казалась на всех фотографиях в ее досье.

Питер снова пожалел, что ему не дали оружия. Он подобрал затянутый паутиной обломок винной стойки и ухватил его как бейсбольную биту.

Они направились вглубь погреба. Потом Элизабет замерла, и Питер тоже. Впереди с металлической штанги в потолке свисали две пары наручников, одно кольцо их было разомкнуто. Грязный пол был заляпан темными потеками вроде машинного масла, какие-то старые, какие-то новее.

Элизабет тихо позвала, ее голос звучал намного ровнее чем, по мнению Питера, имел на то право:

– Нил?

Откуда-то из теней у стены, позади винной стойки, послышалось тихое:

– Эл?

Она сорвалась с места как ракета, перескакивая через препятствия. Когда Питер ее догнал, она уже стояла на коленях, обнимая Нила, темноволосая макушка которого уткнулась ей в плечо. Нил повторял ее имя снова и снова. Питер помедлил, вдруг ощутив себя лишним на их личном воссоединении.

– Вижу, можно было тебя и не спасать, – сказала Элизабет дрожащим голосом. – Раз ты выбрался сам и все такое.

– Ага, – хрипло прошептал Нил. – Но я оставил тебе пару вещей, например, пробраться мимо этих парней снаружи.

Он поднял голову и застыл, словно вспугнутый олень, при виде Питера.

– Сюрприз, – сухо сказал Питер, опускаясь по другую его сторону. – Идти сможешь?

– Конечно, смогу, – сказал Нил, а потом его ноги подогнулись, когда Элизабет попыталась его поднять. – А может, нет.

Им удалось его поднять, поддерживая с двух сторон. Нил был босиком и раздет до пояса, отчего становилось некомфортно очевидным, что его тело представляет собой один большой синяк. Питер был вполне уверен, что его плечо было вывихнуто, а затем вправлено снова; сустав был горячим и распухшим, и Нил зашипел от боли, когда Питер подсунул плечо под его руку, чтобы поддержать. Под его глазами темнели синяки, губы были разбиты, одна сторона лица покрыта засохшей кровью. С другой стороны, насколько Питер мог судить, с ним еще не сделали ничего непоправимого. У него все еще было обычное количество пальцев и ушей. Над ним неплохо поработали, но еще не добрались до настоящей забавы.

– Не мог отказаться от отпуска во Франции, да, Питер? – выдохнул Нил. От него несло потом и кровью. Его кожа была влажной и холодной.

– Очевидно, нет, – сказал Питер. – А может, от привычки гоняться за тобой так трудно избавиться, что теперь я занимаюсь этим бесплатно.

– Могу я ожидать целого взвода полицейских… – он закашлялся и задохнулся от боли. – Ой.

– Никакой полиции, – сказала Элизабет. – Но у нас есть фургон для белья.

– Когда-нибудь ты мне расскажешь, как она тебя уговорила на это, Питер, – пробормотал Нил. Его голова свесилась на плечо Питера.

– Когда-нибудь я сам хотел бы узнать, как она меня уговорила, – пробормотал Питер.

Когда они вышли на лестницу, на лестничном пролете вдруг зажегся свет. Двое мужчин наверху лестницы смеялись и болтали по-французски и явно были пьяны. Элизабет оставила Нила на попечении Питера и вытащила пистолет, прежде чем кто-то из мужчин успел это заметить. Они потянулись за собственными пистолетами. Она вывела их из строя двумя спокойными, точными выстрелами.

Питер в ужасе отшатнулся, но умудрился с силой затоптать всплески совести. Ты теперь в их мире. Убить или быть убитым. Подмоги не будет. Эти парни наверняка совершили много плохого. Но он никогда не убивал человека, вообще редко использовал служебное оружие, и он заставил себя смотреть на тела, когда он и Элизабет помогали Нилу перешагнуть через них. Заставлял себя запомнить, что, как бы ему не нравились Нил и Элизабет, это был их мир: такими они были, такое они делали.

Когда они, спотыкаясь, выбрались в ночь, во всей вилле зажегся свет. Фургон под управлением Жан-Марка со скрипом притормозил перед ними, был за рулем. Моззи выскочил из кузова и помог Питеру и Элизабет завести Нила внутрь.

– Тебя неплохо обработали, да, мон фрер? – пробормотал Моззи, помогая Нилу лечь на мешки с грязным бельем.

Изнутри невозможно было закрыть дверь, а оставить их открытыми означало, что они будут беззащитны перед оружейным огнем, так что Питер соскочил и захлопнул двери как раз когда полдюжины вооруженных мужчин выбежали из парадной двери. Жан Марк тронулся с места; Питера протащило пару шагов, прежде чем он успел закинуть ноги на бампер, в который в ужасе и вцепился. Пуля содрала краску в дюймах от его носа.

– Жан-Марк! – крикнул он, но либо Жан-Марк предполагал, что все на борту, либо ему было все равно. Пули продолжали свистеть мимо, промахиваясь только благодаря чистой удаче и беспорядочному движению фургона.

Фургона промчался через распахнутые ворота и неожиданно круто повернул на границе съезда, и тогда непрочная хватка Питера не выдержала. Он сорвался с грузовика и скатился на насыпь. Он был потрясен и в синяках, но больше испуган, чем ранен. Люди на вилле определенно видели его, значит, могли увидеть и как он упал. Он поднялся на нетвердых ногах, перебрался через низкую каменную стену и пригнулся, когда на дорожку вылетели два автомобиля; их фары пронзили сумерки над его головой, прежде чем умчаться в ночь.

Дрожа, он прислонился к стене. Ну, что теперь? Фургон уже на полпути к городу. Он понятия не имел, где он; только знал, что оставаться здесь слишком опасно.

Он не винил Жан-Марка за побег – ну, по крайней мере, рационально. Скорее всего, он посчитал, что все они в фургоне; он не видел происходящего сзади. И за ними гнались по пятам разгневанные мафиози. Наверное, он сам бы нажал на газ. Только… нельзя бросать людей, просто нельзя – но, опять же, он снова рассуждал как коп. В мире Нила и Элизабет каждый был за себя.

Хотя нет, не всегда. Элизабет поставила на карту все, чтобы найти Нила и вернуть домой. Моззи и Жан-Марк тоже серьезно рисковали. Единственным, кто не вписывался в картину, был Питер; он не был частью их маленькой преступной команды. Он знал, что они не бросили его нарочно, но знал и то, что у них нет причин за ним возвращаться.

Так что хватит философствовать и шевелись. Он слышал шум голосом наверху дорожки. Скоро они начнут обыскивать снаружи виллы.

Он начал идти вдоль стены. Она кончилась у дороги, хотя Питер не знал, та ли это дорога или уже другая. Он глянул назад и попытался в голове составить карту. Но это было непросто, так как он ничего не видел во время поездки на виллу. Не так далеко позади лес прорезал луч фонарика.

Когда завибрировал его сотовый, он чуть не выпрыгнул из кожи. Он даже не был полностью уверен, что он работает во Франции. На экране высветилось «Лиз Маркс», что ни о чем ему не говорило, но осторожно прошептав: «Алло», он услышал голос Элизабет:

– Питер! Где ты? Что случилось?

– Я упал с грузовика, – прошептал он. – Подожди, меня преследуют. Нужно найти более безопасное место. Не могу пока говорить.

Он перескочил через дорогу. Там стоял лесок. Чуть углубившись в него, он шепнул.

– Лучше, но не в безопасности. Вы выбрались?

– Они – да, – сказала Элизабет. – Меня высадили милей выше по дороге. Теперь скажи, где ты, и они нас подберут. Или нет, стой – если на твоем телефоне есть GPS, назови координаты, и я нагоню тебя через пару минут.

Он сказал ей координаты, но ему не хотелось вешать трубку и терять последнюю связь с единственными знакомыми людьми во всей стране.

– Я думал, вы меня бросите, – шепотом признался он.

– Наверное, стоило бы, – без обиняков ответила Элизабет. Она тяжело дышала, разговаривая на бегу. – Но, не знаю, что сказать – ты помог мне вернуть Нила, и, полагаю, я обязана тебе чуть большим, чем бросить умирать в пригороде Парижа. И Нил тоже психовал, что надо за тобой вернуться, так что меня ждала бы ссора в любом случае – о. это ты там?

Через минуту она присела рядом с ним, тяжело дыша.

– Они повсюду. Я ускользнула от по крайней мере трех патрулей по пути сюда. – К неверию Питера, она усмехалась, показывая в темноте белые зубы. – Ну, разве не весело?

– Нет! – шепнул в ответ Питер. – Ты видела, что они сделали с Нилом – думаешь, они станут церемониться, если схватят нас? Где, ты говорила, наша машина?

– Идем. – Она дернула его за руку, и пересекши узкую полосу леса, они оказались в поле с рядами растений; Питер осознал, что это винные лозы, когда тяжелая кисть винограда хлестнула его по лицу. На минуту они остановились чтобы Элизабет могла позвонить. Разговор велся на французском и был очень короток.

– Жан-Марк знает, где мы, – сказала Элизабет. – Он подберет нас на дальней стороне виноградника.

Они вышли из рядов винограда, как раз когда фургон притормозил рядом с жутким скрипом. Питер и Элизабет залезли в кабину; Жан Марк тронулся с места, не успел Питера закрыть дверь. Было тесно, Элизабет зажата между мужчинами.

Пока они ехали по узким темным дорогам, Жан Марк и Элизабет вели разговор, который Питер не мог понять, и это расстраивало еще больше, чем отсутствие пистолета. Глянув на него, Элизабет сказала:

– Он считает, что сбросил их с хвоста. Он собирается высадить нас, а потом вернуть фургон.

– Вы ненормальные, – сказал Жан-Марк. – Мне здесь еще жить, знаете ли. Теперь я буду вечно оглядываться через плечо на Цернаков.

– В Италии неплохо в это время года, – сказала Элизабет. Питер не мог понять, шутит она или говорит серьезно. Она сжала руку Жан-Марка. – Нил обязан тебе жизнью, а я перед тобой в большом долгу.

– Скорее всего, ты попадешь в тюрьму, прежде чем сможешь его отдать, – проворчал Жан-Марк.

Они вернулись в город круговым путем, и Питер не сознавал, что они приближаются к таунхаусу, пока фургон не остановился, и Элизабет нетерпеливо не вытолкнула его наружу. Спрыгнув на землю, он открыл задние двери, потом помог Моззи вытащить Нила.

– Полагаю, они тебя нашли, – сказал Нил, прислоняясь к боку фургона. Элизабет, похоже, долго прошалась в кабине Жан-Марком, что включало много жестикуляции и объятье. – Совет от профессионала: в следующий раз постарайся не падать из машины во время побега.

– Следующего раза не будет, так что умолкни.

Элизабет присоединилась к ним, и фургон покатил прочь.

– Жан-Марк собирается залечь на дно, – сказала она. – Предлагаю нам поступить так же.

__________________
[1] Имхо, перевод весьма неточный, но я на стихотворный перевод не замахнусь Альтернативную версию перевода плюс английский оригинал можно посмотреть здесь.

Продолжение и окончание - в комментариях

@темы: Перевод, Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Персонажи: Элизабет, Фанфики

---

[human disaster]

А вдруг

---

Добро пожаловать в Нью-Йорк!

«Я бы не стал вам доверять, если бы не знал, чего от вас ждать».



Сюжет || Правила || Акции

@темы: Персонажи: Моззи, Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Персонажи: Элизабет, Изображения: фанарт, Ссылки

---

[human disaster]

Доброго времени суток!
Меня давно уже не отпускает мысль о создании игрового форума по мотивам сериала White Collar ( + в сочетании с сериалом Suits). Да, Нью-Йорк, наши дни, реал-лайф. Мошенники, воры, ФБР, судьи, адвокаты etc. Но одному возиться с этим очень грустно, потому ищу себе команду
Форум планируется на платформе mybb. В общем-то, ищу всех, начиная администраторами и заканчивая пиарщиками. Лишь бы вы были грамотны и имели хоть какой-то опыт + ответственность, т.к. не хотелось бы потерять вас в первые же недели во время становления форума на ноги. Ну и знание канона хотя бы одного из сериалов очень приветствуется.
Сам я всегда готов раскурить вам канон, подкинуть идею-другую и быть всячески дружелюбным. Педантичен дико, так что обещаю со своей стороны держать на форуме порядок. Фотошопом владею средне, но мелкую графику делать могу (хотя при желании порой могу выдать и внятный диз). Опыт администрирования - один год, модерирования - два года.
Энибади?
Жду писем в ЛС.

---

[_Наблюдатель]

Все-таки решила выложить и сюда.

Фэндом: White Collar
Название: Волчья луна
Автор: Shоliо (Friendshippеr)
Перевод:  _Наблюдатель
Оригинал: здесь
Тип: Джен
Жанр: AU, Hurt/Comfort
Рейтинг: PG-13
Объем: ~ 3 800 слов
Саммари: АУ с оборотнями Написано на челлендж h/c bingo, где требовалось объединить в одной истории заявки «нападение существа», «затерянные/выживание», «обнаружение тайной личности» и «пулевые ранения» (вместо джокера).

Запах крови Нила стал для Питера первым сигналом, что у них большая проблема.

– Что? – спросил Нил, когда Питер выскользнул из-под плеча Нила и прислонил его к дереву. Нилу прострелили ногу. Пока что рана не угрожала жизни, просто была болезненной, кровоточила и причиняла неудобства. Однако все могло измениться, если им придется провести ночь в лесу.

И, возможно, все изменится очень быстро, потому что раз заметив медный запах крови Нила, Питер не мог перестать его замечать. К его ужасу, рот наполнился слюной.

– Питер? – спросил Нил тревожно. – Ты что-то услышал?

– Шшш, – шикнул на него Питер, и Нил тут же замолчал. Питер лихорадочно подсчитал дату и лунный цикл, и... о боже.

Обычно он с дотошной, одержимой педантичностью следил за днями и временем восхода и заката луны. Его внимательный к деталям склад ума располагал к этому сам по себе, не упоминая о намертво вдолбленной в него родителями осторожности. Он всегда, всегда знал, сколько до следующей полной луны. Эл помогала отслеживать и даже установила напоминание на его телефон.

Но он так сосредоточился на деле за прошлые несколько дней, что, видимо, это просто выскочило у него из головы. Он был абсолютно уверен, что полнолуние завтра. Наверняка Эл звонила ему напомнить – и сходила с ума от волнения, осознавая, что сегодня за ночь, – но их телефоны забрали контрабандисты наркотиков, которые отвезли их сюда на встречу.

Встречу, которая несколько часов назад обернулась катастрофой. Им удалось сбежать, а Питер даже забрал пистолет у одного из охранников, но они сбежали в лес и были теперь в глуши ночью, Нил ранен, а Питер…

Он тяжело сглотнул, чувствуя вкус желчи во рту, и глянул на небо. Рваные облака темными пятнами заслоняли звезды, но недостаточно, чтобы скрыть отблеск неминуемого восхода луны над горизонтом. Он снова сглотнул и осознал, что его трясет – не только от страха, но и от накатывающей волны адреналина, предвещающей скорое превращение.

– Питер? – тревожно повторил Нил.

Питер повернулся к нему. В сумерках лицо Нила должно было казаться лишь бледным пятном, но зрение Питера обострилось, достаточно, чтобы разглядеть взволнованное выражение, когда Нил оглядывался по сторонам в поисках их преследователей. Питер не понимал, как он мог так ужасно и глупо проворонить собственные симптомы. Хотя ясно, как: слишком сосредоточился на их побеге и на ране Нила. Страх и беспокойство затмили его рациональный рассудок, а теперь было уже слишком поздно.

Он мог сбежать. Едва придя в голову, эта мысль завладела всем его сознанием, и это тоже свидетельствовало, как близко он к превращению. Всегда становилось труднее думать. А сейчас рассудок нужен был ему больше, чем когда бы то ни было.

Обычно превращение было неудобством, не катастрофой. Кое-что в преданиях об оборотнях было верно, а кое-что – совершенно неправильно, особенно то, что оборотни не были обречены на превращение в безмозглых, жадных до убийства тварей. Стаи оборотней, как и стаи волков, состояли из семей: родителей, семейных пар, братьев и сестер, детей. И все оборотни вели себя спокойно и разумно в присутствии членов своей стаи, не агрессивнее, чем обычные волки или собаки. У Питера никогда не возникало проблем, пока Эл была рядом. Они всегда следили, чтобы он был в доме до восхода луны, а она не планировала никаких дел на эту ночь. На всякий случай он держал в доме сильные транквилизаторы, но у нее никогда не возникало необходимости их использовать. Обычно после превращения он немного бродил по дому, а потом забирался на диван и смотрел телевизор, пока она гладила его (ну, точнее, она смотрела телевизор; Питер в основном наблюдал за мельтешащими цветами). Он засыпал, положил голову ей на колени, и просыпался уже человеком. Они стали считать это приятным, хотя и странным, семейным времяпрепровождением. Иногда в такие ночи он отправлялся на север штата и охотился по ночам с матерью и сестрой на огромной, заросшей лесом ферме родителей.

Но остаться в полнолуние в одиночестве – вот откуда росли ноги у классических легенд о жестоких кровожадных монстрах. Вот почему на его вид охотились и почти истребили много лет назад. Одинокие бродячие оборотни были обречены стать именно тем, кем были в старых историях: безжалостными убийцами, разрывающими все на своем пути, диких зверей, домашний скот или людей.

Или… Нила.

Питер был способен, в какой-то мере, подавить превращение. Это было невероятно тяжело, и родители предупреждали, что это опасно как физически, так и эмоционально. Но пару раз в жизни ему это удалось, хотя после этого весь следующий месяц он был измотанным, раздражительным и подверженным всем инфекциям. Но то всегда было в городе, за стенами и крышами, заслоняющими луну. Здесь же, под открытым небом, ощущая запах крови Нила и звуки леса вокруг… никаких шансов.

– Нил, – сказал Питер. Голос прозвучал хрипло и напряженно. – Дальше тебе придется идти одному.

Край луны показался из-за горизонта, так низко, что почти не отбрасывал света, но Питер ощутил пробежавший по позвоночнику шок. Он не сможет сдерживаться долго. Минуты. Может, меньше.

А Нил, проклятье, отпустил дерево и неловко проковылял вперед, протягивая перемазанную кровью руку.

– Ты ранен, да? Я знал, что ты выкинешь какую-нибудь дурацкую, мачо… Питер, нет. Мы пойдем вместе или оба останемся здесь.

– Не в этом дело. Нет времени.

Как он мог обезвредить себя? Если бы только у него были наручники. Но при нем был только засунутый за пояс джинсов пистолет, отнятый у одного из похитителей во время побега. Оставалось только два выстрела, но два лучше, чем ничего. Питер вытащил пистолет и уставился на него. Две пули. Хватит и одной…

– Питер, слушай, я не знаю, что ты делаешь, но что бы это ни было, прекрати, – голос Нила слегка трясся. – В смысле, по-твоему, я далеко уйду в лесу без тебя? Я не бойскаут какой-нибудь. Я упаду в реку или меня съест медведь. Подумай, что скажет Эл, когда узнает, что ты позволил медведю меня съесть. Не упоминая, как это будет смотреться в твоем отчете.

У Питера стучали зубы. Он сжал челюсти. Одна пуля – но как он может ожидать от Нила с этим жить? Или от Эл? И все же, если он убьет Нила, он сам не сможет с этим жить, и не будет заслуживать…

– Питер! – сказал Нил и оказался вплотную к Питеру, теплые пальцы сжали ледяные Питера, запах крови и кожи ударил в ноздри. Пистолет выскользнул из рук Питера в руки Нила, и это было правильно; по крайней мере, теперь Нил мог защищаться, от гонящихся за ним людей и от самого Питера.

– Питер, пожалуйста, – в голосе Нила звучало отчаяние. – Скажи мне, что происходит.

Питер с силой оттолкнул Нила, так что тот едва не растянулся на земле.

– Что происходит, – рыкнул Питер, удерживая самоконтроль кончиками пальцев, – что ты возьмешь этот пистолет и убежишь так быстро и так далеко, как сможешь. Уходи выше в холмы – прости, боже, мне так жаль – но к утру ФБР пришлет сюда поисковые группы, и тебе нужно только продержаться до того. Не лезь на рожон, и если что-то пошевелится, пристрели это.

Может, он мог бы сломать себе ногу, но поблизости не было ничего достаточно тяжелого…

– Питер, серьезно, если это попытка сбить их с моего следа, это самый глупый план в мире. После этого плана мои планы выглядят как шедевры предвидения и тщательной подготовки…

– Иди! – попытался крикнуть Питер, но получился скорее стон или рык. Он упал на колени. – Нил, уходи, пожалуйста.

– Нет, – сказал Нил, его смятение было так сильно, что Питер чуял его под горячим запахом крови. Он стоял слишком близко, слишком чертовски близко. Питер шарахнулся назад, когда Нил попытался снова подойти, и Нил беспомощно остановился.

– Питер, чтобы не случилось, мы выясним это вместе…

– Случилось… – сквозь зубы выдавил Питер, – случилось то, что я – оборотень, Нил, и я убью тебя. Просто… иди!

Схватка за удержание контроля над своей волчьей половиной стала такой напряженной, что он чувствовал, как его разрывает пополам.

– Беги! – выдавил он, прежде чем окончательно потерял контроль, и перевоплощение налетело на него, как удар цунами.

***

Пистолет в руке Нила казался холодным и тяжелым.

Он знал об оборотнях, разумеется, но только то, что знали все: что они были безумными существами, трагическими жертвами неизлечимой болезни, смертельной для всех остальных. И то, что они вымерли. На них охотились и истребили до последнего, или в лучшем случае заточили в тюрьмах, где они и умерли. И все это произошло очень давно. Последних оборотней убили в начале 19 века.

А теперь Питер содрогался в конвульсиях прямо перед ним. Нил мог почти убедить себя, что Питер… врал ему, или был не в себе, или что-то еще; может, его накачали наркотиками, или он ударился головой… вот только руки и ноги Питера не должны были так гнуться, а его лицо, о боже, его лицо…

Нил попытался сделать шаг назад, но раненая нога едва не подвернулась, так что он стоял на прежнем месте, когда волк, минуту назад бывший Питером, наконец выпутался из одежды Питера-человека.

Питер-волк был огромным, больше самой большой собаки, когда-либо виденной Нилом. Наверное, он весил столько же, сколько Питер-человек, и это было логично – сохранение массы и все такое. (И думать об этом аналитически помогало Нилу не заорать от ужаса). У Питера был толстый и косматый мех, коричнево-серый. Глаза были тоже коричневыми, с золотистыми искорками, и они сосредоточились на Ниле с очень питеровской интенсивностью.

– Питер? – неуверенно окликнул Нил. Он не поднял пистолет – он не хотел стрелять в Питера, что бы ни случилось. Но он поднял другую руку, чтобы поддержать первую, сжав ее до боли в пальцах.

Голова и хвост волка были опущены. Если язык тела волков напоминал таковой собак, он был неуверен. Не агрессивен – по крайней мере, Нил так не думал. Скорее, насторожен и, возможно, сбит с толку.

– Все хорошо, – тихим голосом сказал Нил. Не то чтобы он был экспертом по диким животным, но он кое-что знал о том, как пробраться ночью мимо сторожевых ротвейлеров. – Это я, Нил. Ты меня знаешь.

Лохматые уши волка шелохнулись при звуке голоса Нила. Он чуть слышно зарычал, низкое рокотание в глубине широкой груди.

– Питер, прекрати, – сказал Нил, не успев остановиться – что, пожалуй, было не лучшим обращением к опасному дикому зверю, который несколько минут назад был его куратором и другом. Но... это был Питер. А Питер никогда не причинит ему вреда. В этом Нил готов был поклясться кровью.

Кровью…

Он забыл, на время, о своей ноге, но теперь вспышка боли ему напомнила. А волк нюхал воздух. Он чуял кровь.

Нил проглотил приступ паники. Звери могут чуять страх, да ведь? Вот только это был не зверь. Это был Питер.

Медленно и осторожно он заткнул пистолет за пояс и показал открытые пустые ладони. Он не собирался стрелять в Питера даже ради самозащиты, так что какой смысл его держать.

– Смотри, – сказал он. – Никакого пистолета. Мы все еще друзья, да? Только ты теперь волк.

Питер снова зарычал, тихо и глубоко, и сделал шаг вперед. Нил невольно отшатнулся, и его дурацкая простреленная нога не выдержала. Он тяжело упал на переплетенные корни деревьев и подгнившие листья, когда по ноге пронеслась волна ослепляющей боли. Мгновение он мог только лежать, задыхаясь и пытаясь заставить тело и мозг снова работать.

В листьях позади него что-то зашуршало. Нил открыл глаза и уставился на длинные ноги волка, на его лохматое тело и пасть с острыми клыками.

– Вот черт, – слабо пробормотал он. Если говорить об обученных нападать ротвейлерах – а к оборотням, наверное, это тоже относится, – он сделал полную противоположность тому, что следовало. Вместо того, чтобы держаться твердо и не показывать страха, свалился на пятую точку. Оставалось ждать, когда ему перегрызут горло.

Но волк внимательно его обнюхивал. Нил лежал, не шевелясь, пока он нюхал его шею, руки и тревожно долго задержался на раненой ноге, которую они перевязали рукавом рубашки Питера. Нил не знал, в крови ли дело, или в самой ране, или просто в том, что Питер узнал собственный запах. В любом случае, это было неуютно.

Наконец волк закончил свое исследование, повернулся и лег рядом с ним, достаточно близко, чтобы он чувствовал тепло длинного мохнатого тела.

Ого, подумал Нил, но побоялся произнеси это вслух; он не хотел рисковать шумом или неожиданными движениями. Но и продолжать лежать на земле тоже не мог; как минимум, он остро чувствовал, как холодные влажные листья высасывают из него тепло. И ужасно болела нога. Какое-то время он держался на страхе и адреналине, а потом вообще забыл обо всем из-за внезапного и необъяснимого поведения Питера, чтобы замечать собственный дискомфорт, но теперь слишком хорошо осознал, что чувствует себя отвратительно. Хотелось просто остаться лежать здесь, несмотря на холод, но он знал, что поддаваться сонному оцепенению – плохая идея.

Он с трудом сел. Волк повернул голову и посмотрел на него, но не пошевелился. Он был таким большим, что если бы вытянул лапы, определенно оказался бы длиннее Нила. Глаза с золотистыми искорками спокойно смотрели на него, и Нил снова ощутил присутствие Питера за этими глазами.

– Ну так... – нерешительно сказал Нил. – Мы друзья, да?

Волк, казалось, подумал об этом и, сдвинувшись, положил тяжелую голову на колени Нилу.

– Полагаю, это значит да.

Очень осторожно Нил поднял руку и погладил его за ушами. Почему-то это казалось правильным, хотя мысль проделать это с Питером была невероятно абсурдной. Косматый мех на верху головы Питера казался жестким, но стал очень мягким у основания длинных пушистых ушей. Нил пожалел, что не может рассмотреть волка-Питера при дневном свете, потому что вблизи его мех оказался замечательно разнообразным. Как и сам Питер, подумал Нил: с расстояния - весьма неинтересное коричневое пятно, которое вблизи оказывалось полно неожиданных вариаций и красоты.

Питер был очень теплым, но у Нила очень замерзли ноги.

– Думаю, мне нужно встать, – сказал он и мягко отодвинул голову Питера со своих коленей. Оказалось, это проще сказать, чем сделать. Он попытался пару раз, но каждый раз падал обратно. Волк встряхнулся, встал, и Нил обнаружил, что может подняться, если уцепится за Питера. Если Питер и возражал, он этого не показал, по крайней мере, не зарычал, так что он был не против, наверное. Если по человеку-Питеру можно было судить, Нил ожидал, что у волка-Питера не будет проблем выражать недовольство рычанием.

Волк внезапно вскинул голову и понюхал воздух. Его подвижные уши шевельнулись. Нил замер, насторожив собственные воровские рефлексы, и очень далеко заметил блеснувший между деревьями луч фонарика.

– Черт, – пробормотал Нил. Их больше заботило убраться подальше, чем путать следы.

Питер зарычал, так тихо, что Нил едва расслышал, но почувствовал вибрацию его тела.

– Ага, согласен, – пробормотал Нил. – Но у нас с тобой всего две пули, и да, ты довольно грозно выглядишь, но вряд ли ты выдержишь выстрел в упор.

Что он точно знал об оборотнях, так это то, что серебряная пуля – просто миф. Оборотня можно было точно так же ранить или убить обычной пулей, как и любое животное.

Он опирался на Питера-человека как на костыль, но каким был большим не был волк-Питер, он не был достаточно высоким. Нил заметил на земле большую ветку, которая казалась достаточно прочной, чтобы выдержать его вес. Питер прижался к нему мощным боком, не давая упасть. Поразмыслив, Нил сделал сверток из разбросанной одежды Питера и зацепил за свою палку. Питеру понадобится одежда, когда он превратится обратно; бродить по лесам голым будет неприятно.

– А Элизабет об этом знает? – спросил Нил, медленно пробираясь по лесу, поднимаясь вверх в холмы. Похоже, Питер возглавил путь, и Нил охотно последовал за ним; даже если Питер понятия не имел, куда идет или почему, не то чтобы у Нила были идеи получше. – Ну, думаю, она должна, да? – Уши Питера указали на него, затем вперед. – И, очевидно, ты ей ничего плохого не делал, и мне тоже не делаешь. Мог бы так и не психовать, что превращаешься передо мной. Понимаю, тебе, наверное, все равно страшно – на оборотней же по-прежнему охотятся, да? Или стали бы, если бы о тебе узнали. Не волнуйся, я никому не скажу.

Он бормотал несуразицу и знал это, но Питер не возражал, или, по крайней мере, был достаточно вежлив, чтобы не рычать на него. Разговор помогал оставаться в сознании, а это становилось все труднее. Голова кружилась, и он заметил, что начинает потеть, что тоже казалось дурным знаком, поскольку одновременно ему было так холодно, что стучали зубы.

Когда Нил упал, он даже не понял, споткнулся ли обо что-то или ноги просто отказали. Падая, он придавил собой Питера, издавшего недостойный (и неволчий) писк.

– Прости, – выдохнул Нил, когда снова смог говорить. Он лежал наполовину на теплом мехе Питера и наполовину на холодной земле.

Питер поднял голову и лизнул Нила в лицо.

– Брр! – Нил вытер лицо рукавом и скорчил гримасу. – Никогда больше так не делай.

Ему удалось вскарабкаться на ноги, с большой помощью Питера, который практически подлез под него и позволил Нил использовать себя как рычаг. Но Нил потерял свою палку, и смог пройти лишь еще пару шагов – согнувшись и вцепившись в Питера – прежде чем упал снова. На этот раз он остался на земле.

Питер тихо завыл. Это был почти человеческий знак беспокойства.

– Да, я знаю, но я просто… не могу. Иди без меня.

И это было глупо, он знал – куда идти? Никто не будет знать, кто он. В лучшем случае его примут за собаку или волка; в худшем – распознают в нем оборотня и пристрелят на месте.

Питер попытался просунуть голову под спину Нила, видимо, пытаясь его поднять. Когда Нил, сопротивляясь, откатился, Питер лег рядом с ним, вытянулся и прижался к нему всем телом. Прикосновение меха и теплого тела было приятно, словно завернуться в теплое и тяжелое меховое одеяло. От волка пахло отчетливым мускусным запахом животного, который также, неуловимым образом, напоминал о Питере. Он был теплым и надежным, и Нил невольно прижался к нему.

– Обещаю не рассказывать Элизабет, – пробормотал он.

Дальше все было очень расплывчато. Было холодно, потом тепло, и его куда-то несли, и он четко помнил, как спорил с кем-то и умолял не стрелять в Питера, хотя они, похоже, не представляли, о чем речь. Следующим, что он осознал четко, было пробуждение в больничной палате – блаженно теплой больничной палате, с приподнятой ногой. И по углам шарился Моззи.

– Шпионские камеры? – пробормотал Нил.

Моззи не шелохнулся, так что либо знал, что Нил просыпается, либо наконец овладел дзеном, который якобы изучал.

– Пока нет, – сказал он – но я не дурак, чтобы расслабляться в логове медкорпораций.

– Я не думаю, что фармацевтические компании ставят жучки в комнатах пациентов, Моз.

Моззи, затуманено подумал Нил, придет в восторг от того, что Питер – оборотень. Это подтвердит полдюжины его любимых теорий заговора. Потом Нил проснулся достаточно, чтобы вспомнить, что он не может это рассказать никому и никогда, кроме того, он не был абсолютно уверен, что всё это ему не привиделось из-за гипотермии и потери крови.

– Питер здесь?

– Привет, Моззи, где Федерал? – обиженно сказал Моззи. – Вот как ты ценишь мою компанию.

– Нет, не в этом дело. Или сюда, сядь, – Нил выпростал руку из-под одеяла (хорошие одеяла, теплые одеяла) и махнул в сторону кресла у кровати. – Долго я был в отключке?

Смягчившись, Моззи сел.

– Не очень, вообще-то. Сейчас полдень того самого дня, когда тебя притащили сюда из непролазных джунглей. И Федерал в порядке; он раньше заходил, но сейчас где-то с миссис Федерал.

Нил внимательно посмотрел на Моззи, пытаясь понять, не подразумевалось ли у этого предложения окончания «на поводке». Моззи нахмурился.

– Знаешь, по-моему, ты еще не совсем проснулся.

– Наверное, нет, – согласился Нил и решил подремать еще немного.

Когда он проснулся снова, услышал приглушенный спор. Как оказалось, Моззи, Элизабет и вполне себе человек Питер играют в карты на прикроватном столике.

– Эл, он жульничает, сделай что-нибудь.

– Жульничать – слишком громкое слово, Федерал.

– Не знаю, какое еще слово использовать для обозначения того, что ты прячешь карту в рукаве, – хмыкнул Питер. – Ну кто будет жульничать в «Сумасшедшие восьмерки»?

– Тот, кто хочет выиграть?

– Так ты признаешь, что жульничаешь. – Послышался приглушенный вскрик. – Эл прекрати смеяться, это не смешно. На Диком Западе за жульничество когда-то расстреливали.

Нил прочистил горло, и карты были временно забыты. После обмена традиционными банальностями, Питер ввел Нила в курс дела. ФБР устроило поисково-спасательную операцию, в ходе которой поймали контрабандистов, а заодно нашли их на холме.

– А ты был, ну… – замялся Нил, не зная, как спросить без излишней очевидности. Ему не нравилось скрывать это от Моззи. Может, когда-нибудь найдется способ посвятить его в тайну; Нил был уверен, что он не схватит пистолет и не отправится на охоту на волков. Ну, почти уверен.

– Я был в порядке, – твердо сказал Питер, отвечая на суть вопроса, который Нил не мог безопасно задать.

Элизабет начала вынимать продукты из корзины для пикников, в которой тайком протащила Нилу обед, и Нил обнаружил, что умирает с голоду. Моззи испарился куда-то, заявив, что у него дела (вероятно, не следовало уточнять, какие именно, подумал Нил, для правдоподобного отрицания), оставив Нила наедине с Питером и Элизабет. На миг повисла краткая, неловкая тишина, потом Нил сказал:

– Ну так.

Эл улыбнулась и сжала руку Питера.

– Наверное, ты уже догадался, Нил, но я все знаю, – тихо сказала она. – Можете говорить откровенно.

– И я ей рассказал, что случилось в лесу, – добавил Питер.

– Сколько ты помнишь? – с искренним любопытством спросил Нил.

– Основы я помню всегда, но расплывчато, как сон. Я думаю по-другому, чем когда я человек.

Питер казался смущенным. Наверное, с его помешанностью на контроле трудно смириться с трансформацией, происходящей помимо его воли, подумал Нил. Он хотел было спросить, помнит ли Питер, как лизнул его, потом решил не испытывать удачу, смущая Питера перед Элизабет. По крайней мере, пока; должен же у него быть хоть один туз в рукаве. Вместо этого он спросил:

– Если бы ты меня укусил, я бы тоже стал оборотнем?

Питер фыркнул.

– Не верь всему, что читаешь. Это наследственно, а не заразно. И… – он помедлил. – Очень важно, чтобы это осталось между нами, Нил. Мы – оборотни, в смысле – скрываемся много лет.

– Я знаю. Я понимаю, что на кону, Питер. Я никому не скажу, даже Мозу, без твоего разрешения.

Питер чуть улыбнулся.

– В любом случае, – сказал Нил, пытаясь облегчить атмосферу, – ты не очень-то и страшный оборотень. Не страшнее, чем когда ты человек.

– Ну спасибо, – сказал Питер, но обменялся с Эл взглядом, в котором чувствовалось определенное неудобство.

Нил нахмурился.

– Так, что еще?

– Ну… это сложнее, чем ты думаешь, – сказал Питер. – Мы пытаемся этого не делать, но оборотни действительно могут впадать в безумие и убивать все живое на пути. Это могло случиться со мной прошлой ночью, если бы не… – он снова помедлил.

Элизабет похлопала его по колену.

– Просто скажи ему, дорогой. Ты же не хочешь, чтобы он зря волновался, и по-моему, это мило.

– Ну да, по-твоему, – пробормотал Питер.

– Что сказать? – спросил Нил.

– Нам не дает впасть в ярость связь со стаей, – сказал Питер и слегка покраснел. – В одиночку мы очень опасны. Не можем думать или контролировать себя. Но мы абсолютно спокойны рядом с членами стаи.

Нил не сдержал широкой дразнящей ухмылки.

– Правда? Так я член твоей…

– Не задавайся, – мрачно сказал Питер. – Это инстинкт; я ничего не могу с этим поделать.

А значит, не мог и замаскировать это чем-то. Там, в лесу, это была абсолютная честность, и, думая об этом сейчас, Нилощущал тепло до кончиков пальцев. Он вспомнил, как волк совершенно определенно оставался Питером, или, по крайней мере, сохранял его сущность: теплота, защита, привязанность. А теперь, зная правду, он видел волка и в Питере: грацию, мощь и неудержимую силу.

Нил подыскивал правильные слова и наконец ответил тоже с полной откровенностью, чтобы ответить взаимностью за невольную откровенность Питера в лесу.

– Я рад, что знаю. Что тебе больше не нужно скрывать это от меня.

Питер улыбнулся, быстро и дружески:

– Я тоже.

@темы: Перевод, Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

[[byCocaCola]]

Название:Awesome
Автор:[byCocaCola]
Рейтинг:R (за парочку намёков)
Жанры:Ангст, пре-слэш
Персонажи:Нил/Питер
Время действия:Первый сезон, примерно
Саммари:Удивительное кажется совсем обычным сейчас.

Удивительно, как иногда совсем непохожих, больше, чем просто разных людей сталкивает судьба.

Нил Кэффри никогда не предполагал, что заведёт дружбу с федералом и уж тем более, начнёт помогать в расследовании преступлений. Жизнь любит подкидывать ему сюрпризы и, окей, новая работа не так уж и плоха (ненамного отличается от старой), а Питер…. Ладно, он вполне готов признать, что они были, образно говоря, связаны изначально, едва Моззи рассказал об агенте, который начал на него охоту, едва Питер открыл синюю папку со всеми данными и улыбнулся – он знает это – фотографии на первой странице. Единственный в мире федерал, привлёкший внимание Нила, сумевший поймать его пару раз, связавший с ним всю свою работу и дальнейшую жизнь. Было ясно с самого начала, что Питер Бёрк – самый особенный из всех, и, по большей части, это выбивало из привычной колеи.

Когда потряхивает от адреналина и возбуждения перед развязкой очередного дела, а Питер невозмутимо спокоен, но видно, каким энтузиазмом горят его глаза. В такие минуты идеальный федеральный агент выглядит чересчур ошеломляющим, очаровывающим; хочется не отрывать от него взгляд, цепляться, словно за якорь, и Нил старательно гонит от себя подобные мысли, пряча руки в карманы брюк.

Когда рука Питера на спинке стула, слишком близко, обдавая волной жара, а чувство личного пространства отсутствует, кажется, напрочь, и Нилу хочется, до покалывания в кончиках пальцев, касаться-касаться-касаться. Ощущать тепло ещё и внутри, обжигающе-непривычное, но странно-родное. Удивительным образом Питер перебивает грустные мысли о Кейт, согревает своей скрытой заботой и почти неприкрытым беспокойством. Это кажется несколько пугающим, но приятным, для разнообразия.

Нилу нравятся классические костюмы Питера, как и его неформальная одежда, пусть слишком странная иногда, дешёвая, но как-то удивительно подходящая ему: слишком-слишком-слишком обтягивающие, для парня, футболки (ничего плохого), рубашки, расстегнутые на пару пуговиц, без галстука, закатанные до локтей и слишком-слишком-слишком идеально на нём сидящие (даже здорово). Питер выглядит прекрасным для него, недостижимым, притягательным, и Нил уверен, что ещё немного и можно будет собирать себя с пола мягкой тряпочкой.

Нил не любит оружие, оно слишком серьёзное и показывает ту часть дела, когда просто улыбнуться и сказать нужные слова не получится, когда всё уже безнадёжно и остаётся только не дергаться и ждать отряд по спасению. После того случая Нил начинает ненавидеть оружие ещё больше. Когда есть лужайка с какой-то игрой, оружие, тарелки, выпущенные в воздух, и наполняющие воздух выстрелы. Ему хочется поскорее убраться от сюда, и он не может думать ни о чём, кроме мысли, что это Питер (Питер! Его друг, всегда помогающий, беспокоющийся, восхищающийся, искренний друг) украл Кейт. Когда Питер появляется на лужайке вместе с Эвери, привычно улыбается глазами и превосходно играет свою роль, Нилу хочется заткнуть уши и не слушать этого. У него мелко подрагивают руки, да и всего его, кажется, начинает трясти.
- Взрослые тоже должны играть в игрушки, - насмешливо замечает тогда Питер, заряжая ружьё, и Нил готов собственноручно прибить его прикладом.
- Давай, Блэкджек, - будто издалека говорит Бред, и тот почти выдёргивает заряженное оружие из рук федерала-под-прикрытием.
Если честно, Нил почти не осознаёт, что именно говорит и что делает. Он восстанавливается, когда вторая тарелка разлетается на мелкие кусочки, все вокруг хлопают, а Питер смотрит удивлённо, и ни капельки не испуганно. Воздух накаляется или сгущается, смотря у кого спросить, и вокруг становиться то ли чересчур жарко, то ли холодно.
Нила разрывает от диаметрально противоположных желаний – уйти или довериться – он мечется на грани безумия, пытаясь игнорировать пронизывающий взгляд федерального агента, что получается из рук вон плохо. Глаза Питера ясные, оценивающие и невыносимо обеспокоенные, Нил готов прибить этим прикладом самого себя. Выстрелы всё ещё звучат в ушах, и мир кажется расплывчатым пятном, все скользят, не цепляясь за взгляд, кроме Бёрка. Эдакий рыцарь, у которого не получается спасти принца из лап воровского, недоверчивого мира.

Позже, гораздо позже, чем нужно, Нил понимает, что был идиотом, раз мог хоть на секунду усомниться в своём Питере. Возможно, какой-нибудь другой Питер мог так поступать, но только не этот. Теперь они оба знают цену своего доверия.
В хранилище Питер ловит его пальцы своими, сжимая крепко, но не причиняя боли, а Нил судорожно вцепляется в его свитер, потом ворот рубашки и, наконец, ловит запястья, а в висках дробно стучит лишь собственное «я тебе доверяю» и недоговорённое «даже собственную жизнь». Он готов рыдать, если от этого хоть немного полегчает, и кислород кажется таким важным сейчас, когда мир теряет краски, унося в забвение. Потом есть руки Питера на груди, их взволнованный обладатель и глаза, от которых нельзя оторваться. Удивительное кажется совсем обычным сейчас.

Питер любит свой пистолет, относится к нему с любовью, как к родному сыну, и Нил не может не признать: оружие в руках придаёт другу определённый шарм. С пистолетом и взведённым курком, в полной готовности, Питер выглядит восхитительным, как самый вкусный на свете кофе, потрясающим, как лучшая в мире картина, и, окей, возбуждающим, как девушки с журнала плейбой в 12 лет. У Нила всякий раз перехватывает дыхание, и губы почти болят от желания слизать с лица Питера эту самодовольную ухмылку, когда он кричит привычно «ФБР! Бросить оружие на землю» - сколько времени прошло, но это всё ещё кажется забавным.

“Я стал консультантом ФБР, почти забросил преступный мир и почти стал геем. Вселенная, ты сбилась с курса, не находишь?”, раздражённо думает Нил и пытается вернуться мыслями к Кейт, у которой есть всё, что есть у девушек, которая выглядит как богиня и…. Питер кладёт руку ему на плечо, крепко сжимает, бросая в жар и холод одновременно, и теперь нужно пытаться вспомнить: о чём он думал пять минут назад?
Нил привык и любит, что они почти всегда делят одно пространство на двоих, готовы прикрывать друг друга до самого конца и могут поделиться последним кислородом, один ради другого. Это достаточно интимно, в каком-то смысле, даже интимнее секса, и Нил знает, что готов кончить при одной мысли о Питере без рубашки. Это уже действительно пугает, и это должно пугать, ведь даже Кейт никогда не вызывала в нём такой бури эмоций, лишь облизнув губы.

Когда Питер на некоторое время переселяется к нему, то сразу же вносит в дом хаос, сумятицу и какой-то странный уют, в очень извращённом его понятии. Питер громко включает футбольный матч, мешая думать; его безделушки: ракушки, открытки, брелки на телефон и вообще все безделушки, какие только могут существовать у федералов – разбросаны по любым ровным поверхностям, а Нил, который привык к какому-никакому порядку и совершенно не любящий ненужные вещи, бесится, но не подаёт виду. Его раздражает, что Питер с лёгкостью слона в посудной лавке окей, виртуоза в таких делах, вписался в атмосферу этого дома, как неуловимо просто он подобрался ближе всех, ближе, чем кто-либо.

Нил вспоминает, как Питер рассказывал ему о Джимми-бургере и почти наяву видит его лицо:впервые настолько злое и обеспокоенное. Они оба знают: бывают такие моменты, когда его друг становится по-настоящему пугающим.
Сейчас, спустя какое-то время, Нил понимает, что влезть в ту клинику, не имея под рукой отряда федеральных агентов, твёрдых улик и ордера, было опрометчиво и крайне глупо. Интересно, что бы случилось, не успей Питер вовремя, не разгадай он его шифр? Они оба предпочитают об этом не думать.
Нил помнит, как в вену вошла игла, принося мимолётную боль и эффект, похожий на эйфорию и небо в бриллиантах; помнит, как руки Питера лихорадочно скользили по его лицу, шее и запястьям, вороша волосы и задевая чересчур чувствительную кожу, а Нил что-то пел про застывающий мир, думал о «божественных руках» Питера, нёс какую-то чушь и даже, кажется, говорил другу, что он сильный; помнит, как сказал, что доверяет агенту ФБР больше, чем своей [бывшей] девушке. И, конечно, он помнит, что друг ради него пошёл на мелкое преступление: кража и сокрытие улик, покрывание бывшего преступника, нынешнего консультанта ФБР и просто друга, который запутался сам в себе. Определённо, с этой Вселенной что-то не так, уныло думает Нил, глядя на экран, где идёт футбольный матч.

Питер забил его холодильник пивом.
Не то чтобы это нервировало, но Нил не особенно любил пиво, предпочитая ему вино, но не всегда был в состоянии отказаться от предложенной бутылки, лишь потому, что предложена она была именно Питером.
За короткий промежуток времени совместного проживания Нил успел привыкнуть к новому распорядку: двадцатиминутные пробежки утром и по вечерам («держи себя в такой же хорошей форме, как я»), горячие бутерброды с сыром в семь, программа: «Одень вчерашний костюм» - «это не солидно» в 7:10, предположительный выход в 7:20 (к восьми, с учётом пробок), прибытие в бюро на десять минут позже нужного, потому что «не могу найти шляпу, прости» и утренние пробки на дорогах («надо было мне сесть за руль, Питер» - «ты бы что, перелетел через машины? Как в Гарри Поттере?»), и вечерние посиделки. Выпадали редкие вечера, когда телевизор не включался вовсе, а они сидели вдвоём за большим столом, на который навалили кучи папок, потому что очередное дело выдалось чересчур сложным и запутанным. Такие дни Нил обожает больше всего: когда они сталкиваются пальцами, потянувшись за одной папкой, переглядываются, кусая губы, тихо уточняют детали, не считая нужным повышать голос и разрушать эту идиллию, а потом кто-нибудь из них двоих находит выход или приходит к какому-то важному выводу, и это уже повседневно, обыденно и очень-очень правильно.
Элизабет звонит вечерами, спрашивает, как у них дела, и смеётся, когда Нил жалуется на её мужа.
- Я соскучился по тебе, - говорит он как-то вечером, надеясь, что Питер этого не слышит.
- Я тоже, - почти слышно, как она улыбается в трубку. – Ничего, потерпи, милый, мы скоро вернёмся в нашу квартиру, и ты, как обычно, будешь ходить к нам на завтраки, обеды и ужины, а Питер будет ворчать, но радоваться.
- Жду – не дождусь, - тепло улыбается Нил и кладёт трубку.

Ему нравится, что Эл относится к нему так нежно, по-матерински и с пониманием, так что все эти неясные чувства и эмоции в отношении её мужа, заставляют ощущать себя виноватым. К сожалению, его совесть уже очень давно на заслуженном отпуске, а Питер такой… что устоять и впрямь невозможно. Нил не может разобраться, что со всем этим делать, и поэтому решает сбежать в нормальную жизнь, которая была у него до этого всегда. И это решение пугает его, как ничто и никогда.

***

Ангар номер четыре с лёгкостью находится, Кейт уже на борту, и Нил идёт к самолёту в полной уверенности, что поступает правильно, так что появление Питера становится неожиданностью, разрушающей и такой правильной. Стена, которую он столько времени строил, рушится в одно мгновение.
- Ты попрощался со всеми, кроме меня, - говорит Питер, чья улыбка больше напоминает гримасу, а потемневшие глаза больше похожи на два глубоких колодца – чёрт поймёшь, что там, внутри. – Почему?
Нила раздражает, что Питер старается выглядеть дружелюбно, но прекрасно видно, что он сдерживается из последних сил.
- Потому что ты единственный, кто мог заставить меня передумать, - честно отвечает Нил, потому что не видит смысла лгать сейчас, в такой важный момент для них обоих.
- Заставил?
Нил почти улыбается его надежде. Он готов остаться, сейчас, рядом с Питером и Кейт за спиной, всё бегство вдруг теряет смысл. Он знает, что может сейчас сказать, что хочется остаться, если это нужно им обоим, но это звучит слишком для их пока ещё хрупких недо-отношений. Похоже, его сцена кончилась, и скоро пойдут титры.
Питер молчит, но его взгляд говорит сам за себя, а потом самолёт позади взрывается, и мир, кажется, также рассыпается разноцветными осколками. Эмоции разрывают его изнутри, а руки Питера, крепкие, надёжные руки, удерживают на месте, обхватив поперёк живота. Нил рвётся туда, к самолёту, к Кейт, к огню как мотылёк, и что-то кричит. Он не понимает, да и не особо хочет понимать, что именно: ему нужно внутрь, вдруг ещё можно помочь, можно что-то сделать и….
Питер вздёргивает его на ноги, крепко сжимает плечи и успокаивающе гладит по ним большими пальцами.
- Не нужно, - говорит он. – Ты уже ничего не можешь.
Нил дёргает головой, что вполне можно принять как за согласие, так и за отрицание, замирает в тёплых руках и теряется в золоте-золоте-золоте глаз Питера, а внутри медленно, словно мёд, разливается горькая пустота.
Всё правильное и неправильное резко теряет смысл, и это похоже на выстрел в упор из автомата Калашникова: раз – и нет ничего.
Нил ощущает себя мёртвым.

@темы: Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

[igrushka13]

Название: Простые вопросы и сложные ответы
Автор: igrushka13
Рейтинг: G
Категория: джен
Жанр: все было весело и флаффно, пока не пришел ангст (но легкий, не пугаемся)
Герои: Элизабет Бёрк и ее подруга
Время действия: третий сезон (но не суть важно)
Дисклеймер: поиграю и отдам
Саммари: - У нас как-то не сложилось с детьми, - пожала плечами Элизабет. – Вместо них у нас Сатчмо и Нил.

Простые вопросы и сложные ответы

- Этот чай великолепен, - Элизабет прикрыла глаза, чтобы ощутить все прелести аромата и вкуса.

- Еще бы, - улыбнулась Джейн. – Это же «Те Гуанинь». «Железная богиня Гуанинь». Бирюзовый чай.

- Что? – Эл в удивлении вскинула брови. – Он же…

- Да уж, - кивнула ее подруга. – Именно так. Стоит он жутких денег. Но ведь какой вкус! У меня после чашечки такого чая всегда поднимается настроение.

- Он бодрит, ты права, - Элизабет сделала еще глоток.

- Только вот пить его лучше в тишине, которой, как ты понимаешь, у нас дома почти не бывает, - вздохнула Джейн. – Двое детей – это очень шумная компания.

- Ты преувеличиваешь. Мы же видели твоих Рикки и Марти. Чистые ангелочки.

- Элизабет, сразу видно, что ты плохо знаешь детей. Если бы вы с Питером завели своих, ты бы знала, что они бывают ангелочками только во сне.

- У нас как-то не сложилось с детьми, - пожала плечами Элизабет. – Вместо них у нас Сатчмо и Нил.

Это вырвалось у нее практически автоматически.

- Вы завели еще одну собаку? – Джейн посмотрела по сторонам. Сатчмо лежал у шкафа.

- Нет, - улыбнулась Эл. – Конечно, нет.

- Тогда кто такой Нил? Кот? Хомяк?

Элизабет рассмеялась.

- Золотая рыбка?

- Перестань предполагать, Джейн, - Эл закрыла лицо руками. – А то мне не хватит сил, чтобы ответить.

- Так кто такой Нил? – подруга была заинтригована.

- Нил – это… - Элизабет запнулась. Ответ на этот вопрос всегда заставлял ее смутиться, потому что вариант «Нил – это мошенник, работающий на ФБР,» не отражал всей сути, а ответ «Нил – друг Питера» был слишком простым. И все-таки она выбрала второе: - Нил – это друг моего мужа.

- Тогда как он попадает в перечисление «вместо детей у нас Сатчмо и Нил»? – спросила Джейн. – Упоминание Сатчмо я понимаю, но друг Питера?
Элизабет вздохнула и подняла взгляд к потолку, словно ища там ответ.

- С Нилом все сложно, - сказала она. – Мне порой кажется, что Нил Кэффри – это дело всей жизни для моего мужа.

- По-моему, звучит весьма двусмысленно, тебе не кажется? – хмыкнула Джейн.

- Сначала Питер его ловил, и каждый вечер я выслушивала истории о мошенничествах Кэффри. Криминальные детективы, в которых преступником просто нельзя не восхищаться, а слуги закона постоянно остаются в дураках. И Питер им восхищался… И до сих пор восхищается, как мне кажется.

- Подожди… - Джейн нахмурилась. – Нил – преступник? Ты же сказала, что он – друг?

- А еще я сказала, что с Нилом все сложно, - улыбнулась Эл. – Однажды Питер поймал его. В тот день он был похож на человека, одновременно выигравшего Супер Кубок, сорвавшего джек-пот и слетавшего на Луну. Мы всей командой Питера, с которой он работает в ФБР, пошли в ресторан и всю ночь пили за то, как классно, что в Нью-Йорке есть такие борцы с преступностью, как мой муж и его подчиненные. В самом конце, когда мы уже собирались уходить, я подняла тост за Кэффри, сделавшего нашу жизнь такой интересной.

Элизабет замолчала.

- И как отреагировал на это Питер? – поинтересовалась Джейн, отпивая чай.

- Он с энтузиазмом поддержал тост. Все поддержали… Но потом, когда мы ехали домой, я стала замечать, что Питер мрачнеет. Ты, думаю, знаешь это чувство: когда пытаешься организовать выставку, носишься везде, делаешь тысячи звонков за день, стараешься, чтобы все прошло идеально, но вот экспозиция открывается, выставка работает – и ты чувствуешь себя опустошенной, что ли.

- Отходняк, - кивнула Джейн. – Когда слишком много себя вкладываешь во что-то, потом очень тяжело с этим расставаться.

- Вот так и вышло с Питером, - подтвердила Элизабет.

- Ну, наверное, в ФБР полно новых дел, он нашел себе еще что-нибудь интересное…

- Новых дел всегда хватает, но…

- Но нового Нила он не нашел, - продолжила за Эл Джейн. Они были знакомы уже давно и с легкостью понимали друг друга.

- Именно.

- Нет, - подруга прищурившись смотрела на Элизабет. - Если бы история на этом закончилась, не было бы никакого «у нас есть Сатчмо и Нил», ведь так?

Элизабет рассмеялась.

- Если бы все закончилось, Нил не был бы Нилом, - ответила она. – Однажды он сбежал. До конца срока ему оставалось всего ничего, а он взял и сбежал.

- Сошел с ума? – усмехнулась Джейн.

- Это же Кэффри. Второй романтик на Земле после моего мужа. Он сбежал из-за любимой девушки. Питер поймал его второй раз очень быстро, но потом началось самое интересное.

- Что же может быть интереснее, чем вечная ловля Нила?

- Работа вместе с ним, - ответила Элизабет и замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом. А его не могло не быть, если столько времени рассказываешь о крутом мошеннике, очаровавшем своими преступлениями даже неподкупного агента ФБР, а потом говоришь, что теперь этот неподкупный агент работает вместе с тем самым мошенником. Джейн смотрела на нее, как на ненормальную.

- ФБР взяло Нила на работу в качестве консультанта. В общем, я не знаю, как это официально называется в Бюро, но Питер теперь работает вместе с мошенником, которого столько времени ловил.

- Рыбак рыбака видит издалека? – предположила Джейн.

- Именно так, - кивнула Элизабет. – Нил – высококлассный мошенник, он знает тысячи афер и представляет, как не дать другим аферистам их провернуть.

- И все-таки это никак не приводит к выводу «у нас вместо детей Сатчмо и Нил», - усмехнулась Джейн. – Исправившийся преступник – что тут такого?

- Исправившийся? – Элизабет рассмеялась. – Это слишком простое определение для Нила. Он НЕ исправился. И в то же время НЕ не исправился.

На лице Джейн Эл увидела полное непонимание.

- Ну… - Элизабет попыталась подобрать нужные слова. – Нил – очень хороший человек. Но при этом он умеет подделывать документы, картины, облигации, обманул кучу людей… Не знаю, как объяснить. И я, и Питер верим, что он может исправиться, но при этом остаться собой.

- В смысле, законно обманывать людей? Прочишь его в политики?

- Нет, - растянула Эл. – Он может и дальше работать в ФБР, но перестанет проворачивать что-то за спиной Питера.

- Проворачивать за спиной Питера – звучит так, будто он совсем не исправился.

- Нил… - Элизабет в который раз почувствовала, что ей крайне трудно объяснить людям, что она и Питер чувствуют по отношению к Кэффри. Слов каждый раз не хватало. Она начинала говорить и видела, что ее не понимают. Нил – либо исправившийся преступник, либо неисправимый мошенник. Белое или черное. Серого здесь вроде бы быть не может.

- Нил, - еще раз начала Эл, - пытается поступать хорошо, но при этом использует способы, от которых у Питера, если он у них узнает, волосы встают дыбом. У Кэффри это совершенно естественно получается. Он видит, как помочь кому-то, но легче всего ему этого добиться обманом. Он словно не знает, где заканчивается закон и начинается преступление. Понимаешь, есть уйма преступников, рядом с которыми Питер бы меня ни за что не оставил одну, даже близко не подпустил бы, потому что это монстры, не люди, как бы не политкорректно это ни звучало, а Нила он приглашает в гости. Я даже сама могу его попросить прийти, и в этом не будет ничего ужасного. Ничего опасного. И Питер будет спокоен. Потому что Нил – он вот такой.

Элизабет беспомощно посмотрела на Джейн. Ей хотелось, чтобы та поняла, а не начала говорить, что они с Питером сошли с ума, и лучше уж завели бы еще одного пса, чем преступника на поводке. Джейн некоторое время молчала и пила чай, а потом спросила:

- Питер пытается ему на своем примере показать, что можно жить и по эту сторону закона?

- Да, наверное, - медленно ответила Элизабет. – Несмотря на то, что Нил – хороший человек, ему будто никто никогда в жизни не сказал – это хорошо, а это плохо, делай вот так, а вот так не смей поступать. Не было человека, который бы его направил, кто бы одернул, когда он впервые шагнул не в ту сторону. Оказалось, что у него настоящий криминальный талант. Он почувствовал свободу и безнаказанность.

- Питер хочет его одернуть, да?

- Да.

- Тогда я понимаю, почему ты перечислила его и Сатчмо в одном ряду, - кивнула Джейн.

Элизабет улыбнулась. Она чувствовала признательность подруге. Столь немногие из тех, кому она рассказывала о Кэффри, пытались ее понять.

- Только ты забываешь одну вещь, Эл, - вдруг добавила Джейн. – Ты забываешь, что Нил – не ребенок.

Элизабет нахмурилась.

- Когда Рикки и Марти, - продолжила ее подруга, - пытаются засунуть что-нибудь в розетку или сбросить из окна кувшин с водой на голову проходящих внизу людей – это одно. Я объясню им, что так нельзя и почему. Если они не пожелают понять, я объясню им на примере или накажу их. Наш с мужем авторитет здесь играет большую роль. А ваш Нил – взрослый мужчина, который, как я поняла, обладает удивительной способностью убеждать людей и очаровывать их. Он не ребенок, его нельзя исправить, поставив в угол или лишив мультиков. Ты не боишься, что это не Питер потянет его на сторону закона, а Нил подтолкнет твоего мужа, если не преступлению, то к какому-нибудь нарушению?

Эл пожала плечами:

- Во-первых, Нилу незачем это делать, а во-вторых, Питер-то точно знает, что такое закон. Он на это никогда не пойдет.

- Хорошо, если так.

- По-другому и быть не может.

- Просто… Знаешь, не могу перестать думать о твоей фразе «вместо детей у нас Сатчмо и Нил». Когда я думаю о своих мальчишках, то понимаю, что ради них могла бы пойти на все, что угодно. Не знаю, как сказать, чтобы это не звучало двусмысленно, но насколько твой Питер привязан к Нилу? Ты не думаешь, что ради него он может однажды на что-то закрыть глаза или даже сам совершить что-то не совсем законное?

«Нет, конечно, нет!» - хотела тут же ответить Элизабет, но знала, что с Джейн это не пройдет, потому что они знали друг друга слишком давно и слишком хорошо. Наверное, именно поэтому ее подруга и смогла понять странное место Кэффри в их с Питером жизни, хотя почти никто не понимал. Если говорить начистоту, Эл не раз задавала себе этот вопрос и не могла дать на него однозначного ответа. Она верила Питеру и верила в Питера. А еще она знала, насколько сильно ему (и ей, что уж говорить) хочется вытащить Нила.

- Я надеюсь, что этого не случится, - ответила Элизабет, потому что это был самый честный ответ из всех, что приходили в ее голову. – Надеюсь.

- Мда, дорогая, - усмехнулась Джейн. – Ну вы и влипли. – Она заглянула в пустую чашку, стоявшую на столе, и добавила: - Кажется, после таких откровений нам надо выпить что-то покрепче, чем чай.

- Да уж, - хмыкнула Элизабет. – Полностью согласна.

Она принесла из кухни бутылку виски и два бокала. Когда Эл разлила алкоголь, Джейн подняла свой стакан и сказала:

- Кстати, тебе теперь придется познакомить меня с вашим… - она замолчала на мгновение, - с вашим трудным подростком.

- Трудный подросток? – повторила вслед за ней Элизабет с улыбкой. – Питеру и Нилу понравится такое определение.

Их разговор перешел на другие темы, к Нилу они больше не возвращались, но где-то внутри у Эл звучало то, что она сказала в ответ на вопрос подруги: «Я надеюсь, что этого не случится. Я надеюсь, что этого не случится. Надеюсь…». Звучало и не хотело уходить.

@темы: Персонажи: Элизабет, Фанфики

---

[Iry]

Моя первая попытка перевода. Буду рада отзывам и конструктивной критике

Фэндом: White Collar
Название: Галстук /The Tie
Автор: tommyhanson
Перевод:  Iry
Оригинал: здесь
Тип: джен
Жанр: семейный
Рейтинг: G
Персонажи: Нил, Питер
Объем: ~ 716 слов
Cаммари: Когда Нил учился в начальной школе, он ненавидел июнь. Посвящение ко Дню Отца.

Когда Нил учился в начальной школе, он ненавидел июнь. Пока другие дети с ужасом ждали похода к стоматологу или визита к «любимой тете Мардж» с ее кошками, Нил отсчитывал дни до начала лета.

Лично против июня он ничего не имел. По его мнению, это был вполне приемлемый месяц: иногда слегка жарковатый, иногда дождливый, не такой радостный и полный волшебства, как декабрь, но в целом абсолютно нормальный. Кроме того, что в этом месяце был праздник.

В июне отмечали День Отца.

Каждый июнь учителя и дети разводили суету вокруг этого праздника — репетировали концерты, писали сочинения и рисовали поздравительные открытки.

И каждый июнь Нил сидел над пустым листом бумаги.

В пятом классе Нилу надоело слушать хвастовство одноклассников своими отцами и вечные споры о том, что же им подарить. Он устал делать пустые открытки и каждый раз ловить на себе полные сочувствия взгляды учителя, объясняя, что отца у него нет. Поэтому в пятом классе Нил придумал себе папу. Его звали Чарли, он был высокий, ходил на работу в костюме и больше всего на свете любил Нила и его маму. После школы он учил сына играть в бейсбол на заднем дворе, а на выходных они вместе ходили на художественные выставки. И конечно, именно папа убедил маму подарить Нилу щенка на Рождество.

В тот год Нил нарисовал открытку для своего воображаемого отца и все уши прожужжал Дейви Браунсону о том, какой галстук он подарил папе — специально, чтобы тот ходил в нем на работу. Нил написал и сочинение на тему «Что для меня значит мой отец», как остальные ребята, и должен был зачитать его перед всем классом.

Где-то на середине своего выступления Нил запнулся. Горло сдавил спазм, в груди разболелось так сильно, что стало тяжело дышать. Он смутно помнил, как выбежал из класса и раньше обычного вернулся домой. На мамины расспросы он утверждал, что у него просто прихватило живот. Открытку Нил спрятал в книгу о бейсболе, взятую накануне в библиотеке, и с тех пор ни разу не заговаривал о Чарли.

***

Нил еще раз бросил быстрый взгляд на галстук. Ужасный причудливый узор на нем спасали только прекрасные вкрапления синего шелка. Нилу понадобилось три торговых центра и почти два часа времени, чтобы найти правильный галстук. Такой, который бы подходил к...ммм... уникальному стилю будущего владельца и при этом не оскорблял своим видом отменный вкус Нила.

Он опустил галстук в ящик стола и едва успел его закрыть, как на пороге комнаты появился Питер.

- Кофе? - вместо приветствия предложил Нил.

Питер кивнул и, прихватив пустые чашки, напарники отправились на кухню. Они только что закрыли дело, над которым работали почти неделю, и через несколько минут им предстояло дать официальное интервью о результатах расследования.

Налив в чашку то, что ФБР пыталось выдать за кофе, Нил наклонился за сливками. В этот момент его рука дрогнула, и кофе изящными брызгами полетел прямо на галстук Питера.

- Ах ты, черт! - выругался Питер. Быстро поставив собственную чашку с кофе на стол, он начал озираться в поисках салфеток.

- Прости, прости! - Нил, сама невинность, протянул напарнику несколько бумажных платков и принялся вытирать кофейную лужицу на столе.

- Что с тобой? Обычно ты не такой неуклюжий, - заметил Питер, с досадой разглядывая медленно расплывающееся на галстуке пятно.

- Просто устал, наверное. Извини... Так, ты не можешь идти на интервью с мистером Краповски в таком виде. Пойдем.

Оставив неудавшуюся попытку выпить кофе, они вернулись к рабочему месту Нила. Питер поспешно развязывал галстук, а Нил извлек из недр стола сине-узорчатое безобразие.

- Вот, возьми. Вроде бы подходит к твоему костюму.

Прежде, чем повязать новый галстук, Питер внимательно его осмотрел.

- А ведь и правда неплохо, - с улыбкой заметил он, любуясь узором, - хотя и не совсем в твоем стиле.

Нил деланно равнодушно пожал плечами:

- Это подарок. Оставь себе, если захочешь.

- Серьезно? - Питер оторвался от завязывания узла.

Нил снова кивнул, старательно сдерживая улыбку:

- Как ты и сказал, он не совсем в моем стиле.

- Спасибо, Нил.

- Не за что, Питер.

Вернувшись домой, Нил тщательно спрятал испачканный кофе галстук в книгу о бейсболе — к открытке с аккуратной подписью «Папе».

***
- Красивый галстук, - похвалила Элизабет, целуя мужа при встрече, - откуда он?

- Да это все Нил. Он пролил кофе на мой старый галстук, поэтому выделил мне один из своих офисных запасов. Подарил, точнее. Неплохо смотрится, правда?

Элизабет улыбнулась. Интересно, знает ли Питер, что сегодня отмечают День Отца?

@темы: Перевод, Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

Catch you later.

[Hohepriesterin]

Я честно попыталась написать модераторам группы, чтобы получить разрешение на этот пост, но мне никто не ответил, и потому оставляю его здесь на свой страх и риск.)

Форумная ролевая по real-life с примесью двух сериалов White Collar и Sherlock BBC разыскивает персонажей! Знание канона Шерлока вовсе необязательно, а администрация сайта будет рада освоиться вам в игре и сделает все, чтобы игровой процесс доставил вам удовольствие.
*все картинки кликабельны*

Mozzie

Peter «Suit»Burke

@темы: Ссылки

---

[_Наблюдатель]

Фэндом: White Collar
Название: Коробка Кэффри
Автор: Trеоnb
Перевод:  _Наблюдатель
Оригинал: здесь
Тип: Джен
Жанр: Humor
Рейтинг: PG
Персонажи: Питер, Нил
Объем: ~ 800 слов
Саммари: Нил обнаруживает существование "коробки Кэффри". Мини-спойлер по 4х13.

Джонс: Дай угадаю - это твоя коробка с делами на Кэффри.
Питер: Все, что не имело смысла заносить в список улик.

Была середина дня, и Питер с Нилом ехали допросить возможного подозреваемого. Точнее, ехали бы, если бы не застряли в пробке, двигающейся черепашьим шагом. Через десять минут, за которые они продвинулись на двадцать метров, Нил откинулся на спинку кресла.

– Мне скучно.

Питер закатил глаза. Если быть пассажиром в пробке скучно, быть водителем – просто ад.

– Прошу прощения, что не делаю жизнь более интересной.

От дальнейших извинений его спас звонок телефона. Это оказалась Эл, и Питер включил динамики.

– Привет.

– Привет, дорогой. Я нашла три коробки с делами, которые отложила для тебя.

– Отлично. Вечером я их просмотрю.

– Люблю тебя.

Отключив вызов, Питер повернулся к Нилу.

– Эл решила заняться весенней уборкой.

Телефон зазвонил снова.

– Да?

– Забыла спросить, что делать с вещами Нила? Ты собираешься…

Питер рванулся за телефоном, прекрасно понимая, что уже слишком поздно. Конюшня, двери, резвящиеся вдали лошади.

– Да, дорогая, обсудим это, когда я вернусь домой. Хорошо? Да, конечно. Ага. Да, он здесь. Да, слышал. Да, я тоже тебя люблю.

Он отключил телефон, и мгновение в машине царила тишина.

– Ну так, Эл решила заняться весенней уборкой, и… Знаешь, женщины…

На лице Нила была позабавленная улыбка.

– Ты правда считаешь, что я брошу эту тему?

– Надежда умирает последней. – Питер глянул на Нила и добавил себе под нос: – Не в этот раз.

– Что за "вещи Нила"?

– Да всякая всячина.

Глаза Нила возбужденно заблестели.

– Ты сохранил мои открытки на день рождения?

Питер молча кивнул, прежде чем уступить под взглядом Нила.

– Помимо всего прочего.

Нил гордо просиял.

– Не замечал за тобой сентиментальности.

– Не говори глупостей, - Питер покачал головой. – Я гонялся за тобой три года и понятия не имел, что может пригодиться. Хорошая детективная работа всегда в мелочах.

– Так почему ты до сих пор их хранишь?

Питер вздохнул.

– Ну, после трех лет, было жалко выбрасывать.

– Ну-ну. Что еще у тебя есть?

– Ничего интересного, заверяю тебя.

– Ну да. – Нил явно не поверил в это ни на минуту. – Ну так когда я смогу это увидеть?

– Что? – Питер кинул взгляд на Нила. – О, нет, нет, нет. Нет.

– Да брось, Питер. Это же мои вещи.

– Нет,– непреклонно ответил Питер.

– Почему нет?

– Какую часть слова «нет» ты не понимаешь?

***

– Ну ладно. Вот она. – Питер спустился по лестнице с картонной коробкой и водрузил ее на кухонный стол, – Поверь мне, тут нет ничего интересного.

Нил уже закопался в коробку.

– Да-да. О, ты сохранил печеньки!

– Только обертку.

– Да, полагаю, сейчас они бы уже не были такими свежими. Только не говори, что ты сохранил и леденец.

Питер улыбнулся воспоминанию.

– Его давно нет.

– Но обертку ты оставил? – Нил потянулся в коробку и вытащил кучу бумажных салфеток из разных ресторанов. Он неверяще поглядел на Питера.

– Ты сохранил мои почеркушки?

– В них могли быть важные зацепки!

– Надеюсь, ты не вешал их на холодильник. – Нил отложил салфетки и продолжил рыться в коробке. – А это что? – он поднял еще одну пачку бумаги.

– А сам как считаешь?

– Туристские брошюры? Как это могло помочь тебе меня поймать?

– Никогда не знаешь, что пригодится.

– О… – Нил извлек из коробки пустую бутылку из-под шампанского. – Это навевает воспоминания.

Питер уперся руками в бедра.

– Серьезно?

– Ну, предположительные воспоминания, – поправился Нил и понюхал пробку. – Только самое лучшее для ФБР.

Нил отставил бутылку в сторону и снова зарылся в коробку.

– Очень по-сталкерски, – заметил он, пролистывая пачку снимков видеонаблюдения.

Питер закатил глаза.

– Я должен был проникнуть в твою голову, если собирался тебя поймать.

– Говорит парень, который преследовал свою будущую жену.

– Дай сюда. – Питер выхватил фотографии и бросил обратно в коробку. – Я ее не преследовал. Я просто ждал удобного момента, чтобы пригласить ее на свидание.

– Ну-ну. – Нил поднял упаковку дисков. – Любимый саундтрек для засад в фургоне?

– Телефонные записи. – Питер взял контейнер и просмотрел содержимое. – Какое-то время все звонки в мой дом записывались: мы никогда не знали, когда тебе вздумается позвонить.

– О-о, да, – Нил глянул Питеру через плечо. – И ты сохраняешь все это для… чего?

– Нил, что бы ты ни думал, я не заглядывал в эту коробку с тех пор, как тебя арестовал.

– Правда?

– Да.

Нил отмахнулся, сосредоточившись на выуженном из коробки пакете с корешками билетов.

– Ты правда ходил на них все?

– Слушай, когда разыскиваемый преступник, ворующий предметы искусства, посылает тебя в музей, ты туда идешь, ясно?

Нил смерил Питера взглядом.

– И Эл не оставляла мне выбора.

Нил снова пролистал билеты.

– О-о. Так ты сходил на ту игру "Янки", – Нил помахал корешком билета перед носом Питера. – И кто это давно не заглядывал в коробку?

Питер выхватил всю пачку у Нила из рук.

– Так, думаю, на сегодня хватит. – Он собрал все со стола и запихнул обратно в коробку.

– Так мы когда-нибудь повторим?

– Нет. – Питер закрыл коробку. Он уже поделился большим, чем намеревался.

Нил пожал плечами и улыбнулся.

– Посмотрим.

***

Той ночью Эл прижалась к Питеру:

– Извини за сегодня. Я не подумала, что у тебя включена громкая связь.

– Ничего. – Питер повернулся и выключил свет. – По крайней мере, он не сознает, что это не единственная коробка.

End.

@темы: Перевод, Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

[Мечтательница_]

Название: То, о чем никто не знал....
Персонажи:Питер, Нил.
Рейтинг: G
Жанры: флафф, наилегчайший ангст где-то на задворках, опять флафф, юмор.
Описание: В такую ситуацию Питер Бёрк никогда не попадал и не планировал. Тем более с Нилом.....


- Нил, ты должен,- твердо заявил Питер.
- Не-а,- качал головой мошенник.
- Да. Ты туда пойдешь. По собственной воле или в наручниках, но пойдешь,- Питер уже прогремел браслетами и медленно потянулся к запястьям друга.
Нил попытался увернуться, но получилось из рук вон плохо.
- Неужели ты действительно хочешь, чтобы я их застегнул?
- Питер, давай сходим к Моззи, а? Он молодец, правда…
- Сколько тебе лет?
- Невежливый вопрос,- Кэффри был рад переключиться на другую тему.
- Ты что, дама? И вообще-то он был риторическим.
- Нет, не дама. Просто вопрос о возрасте вызывает неприятное чувство у всех …
- Все, хватит. Не пытайся перевести разговор. Я отвезу тебя к стоматологу, хочешь ты того или нет.
Нил в ответ что-то расстроенно промычал, прикладывая руку к щеке.

- Питер, может, пойдем уже, а?
- Сиди спокойно!- Питер рывком опустил консультанта на кресло. Перед ними в очереди осталось два человека.
- У нас куча нераскрытых дел! Зубная боль – это не причина давать плохим парням дополнительное время на свободе,- Нил очень убедительно смотрел на куратора. Для лучшего эффекта он даже убрал руку от лица и стоически терпел ноющую боль в зубе.
- Мы расследуем дело о подделке чеков, а не об убийстве. Полчаса у нас в запасе есть.
- А мне ты такой форы не давал!- состроил обиженную гримасу Нил. Правда, ему пришлось немедленно вернуть руку к щеке.
- Потому что ты и так был слишком…- он осекся, потому что чуть не сказал: «хорош». Не следовало говорить ему комплименты.
- Ну давай, скажи,- задорно сверкнул глазами парень. Улыбнуться ему мешала прижатая рука.
Питер не собирался сдавать позиции:
- Слишком долго на свободе.
- Ты не это хотел сказать,- скривился парень.
- Именно это и хотел,- с достоинством держался Бёрк, старательно пряча улыбку.
- Ты хотел…
- Следующий!- крикнули из кабинета врача.
- Мы еще можем уйти,- мошенник встал и потянул за собой друга. Терпение Питера лопнуло, и он пристегнул левую руку парня наручниками к стулу.
- Сиди и не рыпайся!
Нил с обидой посмотрел на наручники. Он сел обратно, но было очень неуютно: люди, сидевшие напротив и рядом в очереди к врачу, странно косились на двух взрослых мужчин, один из которых ныл хуже ребенка, а другой пристегнул спутника наручниками к стулу. Питер достал значок:
- ФБР, все в порядке. Я имею на это право.
Зрители более-менее успокоились.

Когда следующий пациент скрылся за дверью, Нил стал нервничать еще больше.
- Да хватит тебе, Кэффри! Неужели ты никогда не был у врача?
Нил посмотрел на него таким полузатравленным взглядом, что ответ стал ясен без слов:
- Откуда ж у тебя такая шикарная улыбка?
Удивление и смех смешались во взгляде консультанта, и Питер слишком поздно сообразил, что сказал.
- Я имел в виду, что если бы ты не следил за своими зубами, они не могли бы завораживать любую девушку.
- У меня был Моззи…
- Моззи?- недоверчиво покосился на него Питер.
- А что? Он хороший врач….
- Да уж, я вижу….
- Следующий!
Нил странно дернулся.
- Кэффри, вставай.
- Я пристегнут наручниками.
Питер порылся в карманах и не нашел ключ.
- Нил, отдай его.
- Кого?- состроил невинную мордочку мошенник.
- Ключ. Нил, не будь ребенком!
- У меня ничего нет,- качал головой Кэффри, очень «честно» смотря в глаза куратору.
- Ах так? Отлично, значит, ты не слишком удивишься, если….- Бёрк достал бумажник, открыл потайной кармашек и вытянул оттуда ключ от наручников.
Нил плохо скрыл свое удивление. Питер же, расстегивая наручники, с явным наслаждением и гордостью пояснил:
- Если твой друг - мошенник, никогда не помешает иметь запасной ключ…
- И сейчас ты скажешь, что он у тебя не один,- с подозрением протянул Кэффри.
- Пусть это будет сюрпризом в следующий раз?- с самодовольной улыбкой сказал федерал, заталкивая консультанта в кабинет врача.


- На вот,- сказал Бёрк, подходя к столу консультанта и протягивая другу мороженое.
Нил, надувшийся после поликлиники, мрачно посмотрел на подарок.
- А мне разве уже можно?
- Прошло два часа. Можно. Ешь.
Кэффри перевел взгляд на друга:
- А с чего это вдруг?
- Ты стоически вынес поход к стоматологу, а за это полагается награда. Дети предпочитают мороженое всем другим видам поощрения.
- То есть я уже официально отношусь к группе «дети», да? Тогда мне полагается позвонить адвокату, слушание по моему делу должно быть проведено повторно и приговор однозначно смягчен. Кто знает, может, пора снимать браслет?
- Ты так сказал «Спасибо» или отказался?- Питер придвинул к себе вазочку с мороженым.
Нил ухватился за край и настойчиво потянул на себя:
- Спасибо. А полицейскую машину мне купишь?
- Не наглей,- отрезал Питер.
- Угу,- согласился мошенник, посылая в рот большую порцию лакомства.
- Будешь есть его так быстро, завтра поведу тебя к другому врачу.
Нил замер с ложкой во рту, а потом взял порцию поменьше:
- Так лучше, папа?
- Не приведи Господи такого сынка иметь. Лучше. Ты дописал отчет?
- Эээ… Пока нет, но до конца дня я его тебе принесу,- Нил постарался незаметно положить локти на какие-то бумаги.
- Дай-ка их мне сюда, - Бёрк потянул листочки на себя.
Не успев их удержать, Нил увлекся разглядыванием и поеданием мороженого.
Питер посмотрел парочку рисунков, едва сдержал улыбку, а потом обратился к консультанту:
- И после этого ты еще обижаешься на «дите»? Я покажу их Элизабет.
- Что?! Нет, Питер, отдай!
- Может, показать это всему отделу?
- Не смей,- почти испуганно требовал Нил.
- А то что?- уже не скрывая веселье, интересовался агент.
- Это шантаж? Посреди бела дня прямо в офисе ФБР… Куда катится мир?!
- Ты забыл ограбление. Да, ограбление и шантаж.
- Питер!
- Ладно,- сменил гнев на милость Берк,- их увидит только Эл. Ешь мороженое, мой взрослый мошенник…
Нил в ответ что-то недовольно пробурчал, заедая проблемы мороженым, а Питер, посмеиваясь, разглядывал рисунок, на котором был изображен он в черном плаще и дьявольскими рогами, а на трезубец нарывался белый кролик в черной шляпе. Кто бы это мог быть, да? Над головой Бёрка было выведено слово: «Бяка», и стрелочка. А над шляпой кролика, конечно, светился нимб….

В голове билась предательская мысль: «Интересно, а в цирк этот кролик ходил?»

@темы: Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Фанфики

---

Аватары

[Feyt]

01 02 03
+9

@темы: Персонажи: Нил, Персонажи: Питер, Персонажи: Элизабет, Аватары

---

[Luigi D]

А вот и пара кроссоверов от команды Сьютс с Зимней Битвы.

Название: Voyeuristic
Автор:  Tisianne &  Рэбушко
Форма: коллаж
Фандом: Suits x White Collar (Форс-мажоры x Белый Воротничок)
Пейринг: Харви Спектр/Нил Кэффри/Майк Росс
Категория: слэш
Рейтинг: NC-17
Исходники: капсы и фотографии с tumblr.com
Размер: 760 x 600 (1,05 МБ)
Примечание: использованы строки из песни Blue Stahli - Ultranumb
Размещение: автора предупредите, будьте так добры

Название: I know
Автор:  Tisianne
Форма: коллаж
Фандом: Suits x White Collar (Форс-мажоры x Белый Воротничок)
Пейринг: Донна Поулсен/Элизабет Бёрк
Категория: фемслэш
Рейтинг: R
Исходники: капсы и фотографии с tumblr.com
Размер: 479 x 768
Примечание: использованы строки из песни Godsmack - Make Me Believe
Размещение: автора предупредите, будьте так добры

@темы: Персонажи: Нил, Изображения: фанарт